Московский гамбит Токаева
Астана смотрит на север: государственный визит президента Казахстана в Москву вызвал в стране бурю эмоций – от прагматичного одобрения до тихой тревоги.
В Акорде говорят об историческом прорыве, эксперты о выверенном ходе в сложной геополитической партии, а в социальных сетях пытаются понять, что принесёт республике «всеобъемлющее союзничество» с северным соседом.
Ноябрь 2025 года войдёт в летопись казахстанской дипломатии как месяц контрастов. Не успели высохнуть чернила на соглашениях, подписанных в Вашингтоне, как президентский борт Касым-Жомарта Токаева, сопровождаемый почётным эскортом российских истребителей Су-35, уже приземлился во Внуково.
Этот государственный визит в Москву, обставленный с подчёркнутой торжественностью, – флаги двух стран на улицах, проекция на Останкинской башне, рота почётного караула – стал главным политическим событием осени и, пожалуй, самым обсуждаемым в казахстанском обществе.
Официальным лейтмотивом визита стало выведение отношений на новый, беспрецедентный уровень. А кульминацией переговоров было подписание Касым-Жомартом Токаевым и Владимиром Путиным Декларации о переходе к всеобъемлющему стратегическому партнёрству и союзничеству. Сам президент Казахстана назвал этот документ историческим, который «откроет новую эру в двусторонних связях».
За красивыми формулировками скрывается пакет из 14 документов, охватывающих широкий спектр сотрудничества – от Комплексной программы экономического взаимодействия на 2026-2030 годы до соглашений в области транзита, транспортной безопасности и совместных космических испытаний.
В официальных кругах Казахстана итоги визита были встречены с большим оптимизмом. В благодарственном письме, направленном уже после встречи Токаевым Путину, говорится, что «атмосфера теплоты, доверия, открытости, взаимопонимания способствовала полному успеху визита и с большой радостью воспринята народом Казахстана».
Этот настрой подхватили и проправительственные СМИ, акцентируя внимание на незыблемости дружбы и экономической выгоде.
Баланс на канате многовекторности
Однако за пределами официальных заявлений восприятие визита оказалось куда более многослойным. Для многих казахстанских политологов и наблюдателей поездка в Москву стала классическим примером знаменитой многовекторной политики Астаны – стремления поддерживать конструктивные отношения со всеми ключевыми мировыми игроками. Особенно показательным стал тот факт, что визит состоялся почти сразу после встреч Токаева с лидерами стран Центральной Азии и президентом США Дональдом Трампом в Вашингтоне.
Казахстанский политолог Андрей Чеботарёв, в частности, отметил, что неформальная встреча лидеров в первый день визита, вероятно, была посвящена обсуждению итогов американской поездки Токаева. Это породило волну спекуляций о возможной посреднической миссии президента Казахстана.
Эксперт по Центральной Азии Аркадий Дубнов предположил, что Токаев мог передавать в Москву «какие-нибудь сигналы от Трампа». Впрочем, другие аналитики, как, например, Ануар Бахитханов, отнеслись к этой версии скептически, полагая, что «Казахстан активно работает как с Западом, так и с Россией, укрепляет контакты, предлагает площадки для диалога, но это ещё не делает его посредником в политическом смысле».
По мнению многих экспертов, суть визита не в геополитическом выборе между Востоком и Западом, а в прагматичном расчёте.
Эта позиция находит отклик и в обществе. В социальных сетях разгорелись жаркие дискуссии, отразившие весь спектр мнений.
«Казахстан не собирается выбирать между кем-то. Мы – не Украина, чтобы стать полем чужих битв. Наша задача – оставаться субъектом, а не превратиться в объект», – приводит слова одного из пользователей Telegram-издание «Восточный экспресс». Другой комментатор выразил общую прагматичную позицию: «Пусть торгуют, строят, соглашаются, лишь бы не враждовали».
Экономика во главе угла
Именно экономическая составляющая визита стала для многих в Казахстане ключевым аргументом в его пользу.
Политолог Ералы Нуржума считает, что главными итогами стали договорённости в сфере транзита, логистики и газификации северных и восточных регионов страны. «Логистика и пропускная способность – это быстрая победа, улучшение транзита даст видимый эффект в 1-3 года», – подчеркнул он, добавив, что теперь главное – скорость и прозрачность исполнения подписанных меморандумов.
Россия остаётся крупнейшим торговым партнёром Казахстана, и стороны поставили амбициозную задачу довести ежегодный товарооборот до 30 млрд долларов. Общий объём накопленных российских инвестиций в казахстанскую экономику превысил 27 млрд долларов, в то время как казахстанские вложения в Россию составили около 9 млрд. Эти цифры, по мнению сторонников углубления сотрудничества, говорят сами за себя.
Вместе с тем некоторые эксперты указывают и на риски. Усиление экономической интеграции, по словам Нуржумы, может привести к «росту зависимости от российского рынка и транзитных маршрутов, что в условиях санкций создаёт определённые уязвимости».
Эта озабоченность незримо присутствует в общественном дискурсе, где звучат призывы к правительству диверсифицировать экономику и транспортные коридоры, чтобы не оказаться в заложниках у одного, пусть и важнейшего, партнёра.
Союзничество с «красными линиями»
Особое внимание аналитики уделили самому термину «союзничество» в названии декларации. Для многих в Казахстане, ревностно относящихся к вопросам суверенитета, это слово прозвучало настораживающе. Однако детальный разбор 42 пунктов документа показывает, что речь идёт, в первую очередь, об экономическом и политическом взаимодействии.
В декларации есть пункт о «решимости поддерживать друг друга... в противостоянии любым попыткам внутриполитической дестабилизации», что невольно отсылает к событиям января 2022 года и вводу войск ОДКБ. Однако, по мнению большинства независимых наблюдателей, Астана чётко очертила «красные линии», за которые это союзничество не перейдет.
В конечном итоге государственный визит президента Токаева в Москву предстаёт в глазах казахстанского общества не как акт присяги на верность, а как сложный и многогранный дипломатический манёвр. Это и демонстрация лояльности ключевому партнёру, и попытка застраховать экономические интересы, и подтверждение своей роли в качестве самостоятельного игрока, способного вести диалог со всеми центрами силы.
Пока официальная Астана говорит о «новой эре» и «вечной дружбе», казахстанское общество воспринимает московские договорённости через призму здорового прагматизма, понимая, что в большом мире у соседа, «данного богом», как выразился президент, нужно уметь быть не просто другом, но и расчётливым партнёром.
Серик ТЕКЕЖАНОВ
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
