Чтобы успешно бороться с болезнью, важно знать, откуда она взялась
Борьба за спасение людей, зависимых от наркотоков, – дело многотрудное, долгое и не всегда успешное. Но всегда – благородное. [газетная статья]
Николай Негай, кандидат медицинских наук, генеральный директор Республиканского научно-практического центра психического здоровья Минздрава РК, один из тех, для кого такая борьба стала и профессией, и судьбой.
НАРКОЛОГ, ОН ЖЕ ПСИХОЛОГ
– Николай Анатольевич, психиатрия пришла на смену наркологической службе?
– Нет, никакой замены не произошло. Во всем мире проблемами зависимостей занимаются врачи-психиатры, это единая специальность. Но у нас в конце 70-х годов прошлого века психиатрию искусственно отделили от наркологии, чтобы усилить работу с химическими зависимостями. В тот период остро стоял вопрос с алкоголизмом. У этого «размежевания» – оказался существенный минус из-за того, что у нас ведь единая «корневая система», одно базовое образование, психиатрическое. Это связано с патогенезом, развитием заболевания, где во главе угла стоят проблемы психологического и психиатрического толка: нарушение поведения, определенные эмоциональные состояния, которые приводят к употреблению наркотических веществ. Наркологи, «отпочковавшись», стали в основном заниматься вопросами детоксикации, т. е. тем, что вполне по силам любым другим медицинским специальностям.
– То есть боролись с тем, что уже стало проявляться, не исследуя первопричин появления зависимости?
– Именно. Глубинные механизмы возникновения самой зависимости оставались при этом как бы вне зоны внимания. Произошло смещение парадигм в самом подходе к лечению таких пациентов, где главная задача заключается в первичной профилактике, недопущении заболевания, далее идет работа с группами риска и потом уже диагностика и управление заболеванием с необходимыми реабилитационными мерами. Поэтому в международной классификации наркология – это лишь часть психиатрии, которая включает с десяток рубрик: например, органические расстройства, шизофрению, зависимости и т. д. Механизм развития зависимостей химической и нехимической примерно везде одинаковый. Он происходит на уровне обмена веществ. Причем игровая по наркогенности выше, чем пристрастие к опиатам. Возврат к нашему объединению психиатров и наркологов занял примерно два года. И мы опять теперь как близнецы-братья.
ЧТО ЖЕ ЭТО – НЕДУГ ИЛИ БЛАЖЬ?
– Насколько серьезна проблема наркомании в нашей стране?
– По официальной статистике, около двадцати тысяч наркозависимых состоят на динамическом учете добровольно или принудительно. Но если исходить из реальности, то, по данным эпидемиологического надзора, порядка ста двадцати тысяч наших сограждан употребляют опиатные наркотики. Что мешает этим людям обратиться в наркологическую службу? Главное препятствие в том, что мало кто в нашем обществе воспринимает наркотическую зависимость как недуг. Но это хроническая болезнь, как и любое другое тяжелое заболевание. Она возникает не от «удовольствия», не из разряда «с жиру бесятся». Подобный негатив стигматизирован не только у нас, он одинаков во всем мире. Теперь представьте: человек решил встать на учет. Он сразу же попадает в разнообразные базы данных. Его даже в «дворники не возьмут», потому что работодатель потребует справку из наркодиспансера.
– Человек становится изгоем?
– Почти. Вместо помощи, а именно на нее человек надеется, предпринимая «каминг аут», он попадает в замкнутый круг, лишаясь элементарных социальных прав. Такая ситуация существует, но с гордостью могу заявить, что мы сделали серьезный шаг, причем практически первыми из стран бывшего Союза. Теперь на учет ставим только тех, кто представляет общественную опасность, совершал ранее административные или прочие правонарушения. Остальные находятся только в статистической базе, что позволяет располагать статистикой и заниматься лечением этих людей. Во всем мире жесткого персонального учета нет.
– А что собой представляет среднестатистический наркоман?
– Это зависит от вида наркотических веществ. На новые психоактивные препараты подсаживается молодежь от 15 до 29 лет. Опиоиды – в основном для старших потребителей, которым больше 25 лет. К алкоголю склонны еще более возрастные люди, с 30-35 лет. Мужчин больше, чем женщин, зато у слабого пола зависимость возникает быстрее, лечить ее гораздо труднее и дольше, бывает, что ремиссии вообще не наступает. Случается, что один вид зависимости переходит в другой под влиянием каких-либо обстоятельств, наркоманию сменяет алкоголизм или наоборот.
ШАШКИ, ФУТБОЛ И ВЯЗАНЬЕ
– Вы, очевидно, знакомы с опытом других стран. Есть ли интересные практики, которые можно взять на вооружение?
– Поразительных успехов добилась Исландия, которая всегда считалась страной курильщиков и любителей алкоголя. Лет 15-20 назад там начали эксперимент буквально с детских садов, с 4-5-летних ребятишек. Выявляли наклонности к какому-либо виду занятий, у одних к спортивным играм, у других к рукоделию, к разным видам творчества. Все бралось на заметку, и государство открывало разнообразные секции по интересам, где и малыши, и ребята школьного возраста могли заниматься, причем бесплатно.
– Так у нас во времена СССР этой благодати было сколько угодно…
– Да, но с большой разницей. Мы всем двором отправлялись в футбольную секцию, на дзюдо или на плаванье. По примеру друзей-приятелей, не отрываться же от коллектива! А в Исландии был расчет на индивидуальность ребенка, на его личные вкусы и пристрастия, на его психотип. И расчет оказался верным, страна за два десятилетия успешно решила проблему с алкоголизацией населения и зависимостью от табакокурения, стала одной из первых в мире, где от этого отказываются.
– Неужели вязанье или игра в шашки способны изначально перебить тягу к порочным зависимостям?
– Понимаете, любимое занятие – это тоже наркотик, когда мы им занимаемся вырабатываются эндорфины, или «гормоны счастья», а человек, пристрастившийся к наркотикам, получает их извне в виде непонятных суррогатов в серьезных дозах. Так, может, лучше «гормон счастья», безопасный и свой, как у личности, увлеченной любимым делом? Уровень же удовольствия получается примерно одинаковым. Но, как говорится, почувствуйте разницу…
КАК МОЖНО СНИЗИТЬ РИСКИ
– Много копий ломается по поводу терапии, призванной ослабить тягу пациента к тяжелым наркотикам. Недавно на заседании мажилиса даже прозвучало категорическое требование запретить применение одного из таких замещающих препаратов в Казахстане. Что вы думаете об этом?
– Главное здесь – в подходе к лечению в виде заместительной терапии. Терапия зависимости проводится в 106 странах мира, однозначная позиция всех влиятельных международных организаций, работающих с проблемами зависимостей, этот вид терапии имеет право на жизнь. Его основная цель – ограничить употребление нелегальных наркотических веществ и связанных с этим рисков, в первую очередь снижение распространения ВИЧ-инфекции и криминализации распространения наркотических веществ. Как известно, наркоман со стажем ни перед чем не остановится, чтобы добыть деньги на очередную дозу. А заместительная терапия помогает врачу осуществлять контроль над самочувствием пациента, над его психологическим состоянием и социальным положением, правильно ориентировать его на полный отказ от употребления наркотических веществ. Что и происходит примерно в 24-25 процентах случаев.
– Путь до полноты победы еще долог...
– Такова эффективность заместительного метода по выводам международных исследований. Но! Необходимо учитывать, что основной контингент пациентов, включенных в программу ЗТ, – люди с серьезным стажем употребления опиоидов. Примерно у 80% он более десяти лет. За их плечами множество попыток безуспешного лечения. И им требуется помощь в виде альтернативного лечения. Заместительная терапия – комплексное лечение, оно включает не только выдачу препаратов, но и психосоциальную работу с пациентом, направленную на мотивацию полного отказа от употребления любых наркотиков. Люди в полном смысле оживают, устраиваются на работу, у них налаживаются отношения в семье, об этом нам рассказывают их родители, супруги. Им как бы открывается дверь в новую жизнь. Но конечно, и такой метод, и применяемые препараты не панацея, однако они помогают предотвратить более тяжкие последствия для больного.
Светлана СИНИЦКАЯ
