Глядя на то, как сегодня подрывается стабильность целого ряда стран, нельзя не задуматься о причинах и условиях всех этих событий. Практически везде, где они происходят, присутствует движущая сила. Где-то это идеи западного либерализма, поглотившие огромные массы людей. А где-то — идеи радикального ислама, количество адептов которого сегодня стало не меньше. А то и больше.
С ног на голову
В глазах многих казахстанцев сегодня можно прочитать вопрос: откуда же они берутся? Ведь еще недавно их не было. А теперь с каждым годом людей с характерной отталкивающей внешностью становится все больше и больше. Причем с их появлением в стране стали происходить события, которых у нас отродясь не было. В связи с этим в глазах многих казахстанцев читается вопрос: откуда же они берутся?
Вопрос на самом деле интересный. Если не сказать, проблемный. Его актуальность нарастала в течение последних тридцати лет. С тех самых пор, когда все 15 бывших братских республик принялись срочно самоидентифицироваться. Вначале национально, а затем уже религиозно.
Во всех новоиспеченных независимых странах после декабря 1991 года национальная идентичность вышла на первое место. А кое-где даже переросла в нацизм и фашизм, преподносимый в качестве национально-освободительных движений. Различные воинственные фобии нагнетались и у нас. Доходило даже до попыток превозношения нацистских лидеров времен Второй мировой. А трусливых предателей, с ними сотрудничавших, в соответствии с новым трендом стали называть не изменниками родины, а борцами с большевизмом.
Но в Казахстане это не сработало. Гражданской войны в отличие от некоторых других постсоветских республик, не произошло. И вот тогда на политическую арену страны вышел радикальный исламизм. А это оказалось куда более опасным.
Идеология радикального ислама распространяется по миру с невероятной скоростью и силой, засасывая в свои ряды все больше и больше адептов, готовых и жаждущих взорвать к чертям весь мир, а тем, кто выживет, поотрезать головы. Откуда же она взялась? И как она добралась до нас?
Для того, чтобы найти ответы на данные вопросы, пришлось перелопатить огромное количество аналитических статей самых разных авторов, представляющих самые разные страны. Летопись радикального исламизма по историческим меркам является микроскопической. А потому отследить ее начало большого труда не составило.
Если они есть, значит это кому-то нужно
«ИГИЛ», «Аль-Каида», «Хизбут-Тахрир», «Исламское движение Узбекистана» и другие — все эти запрещенные законодательством многих стран, в том числе и в Казахстане, появились не просто так. Понятно ведь, что для них необходимы места базирования, обмундирование, провиант, транспортные средства и запчасти к ним, и самое главное — большое количество оружия и боеприпасов. А еще кадры. Военные кадры, способные разрабатывать и проводить военные операции, обучать боевиков премудростям военного дела.
Все это с неба не падает. Покупается за немалые деньги. А коли так, то при желании можно было бы легко отследить все финансовые потоки и попросту перекрыть их. Но этого почему-то никто не делает.
Стоит отметить, международные финансовые каналы легко перекрываются, когда речь идет об объявлении экономических санкций или заморозке счетов по той или иной причине. Однако с террористическими организациями дела обстоят несколько по-другому. Почему? Вопрос интересный.
Объяснение этому дает обозреватель издания New Eastern Outlook Джозеф Томас. В своей статье «Откуда взялся радикальный исламизм в Юго-Восточной Азии» он прямо пишет, что «Запад не заинтересован в установлении источника финансирования своих собственных террористов. А потому спонсоры ДАИШ (ИГИЛ) и «Аль-Каиды» остаются до сих пор неустановленными».
Автор указывает на то, что для создания террористической группировки обычных людей недостаточно. Нужны специально подготовленные, обученные фанатики, способные к насилию ради вложенных им в голову идей.
Установить, откуда берутся подобные личности, при желании тоже не составляет труда, пишет Джозеф Томас.
По оценкам экспертов, за последние три десятилетия Саудовская Аравия потратила свыше ста миллиардов долларов на строительство ваххабитских школ и мечетей по всему миру. Именно в таких учреждениях и происходят предварительный отбор наиболее подверженных влиянию людей, их вербовка.
Затем, когда Вашингтону требуется присутствие радикальных сил в том или ином регионе мира, ему достаточно лишь обеспечить заранее подготовленный «личный состав» всем необходимым для ведения боевых действий.
В этой связи, отмечает автор, глядя на пример Юго-Восточной Азии, европейцам стоило бы задуматься о своей судьбе, поскольку Саудовская Аравия спонсировала строительство множества объектов в Европе, в том числе и целого ряда лондонских мечетей.
В подтверждение этих слов можно вспомнить популярную и весьма откровенную реплику Хиллари Клинтон. В Сети есть ролик, где она прямо говорит, что «мы создали Талибан для борьбы с советскими войсками в Афганистане. И рассчитывали на то, что талибы двинутся дальше на север. Но они вышли из-под нашего контроля».
Эхо гибридной войны
Если вспомнить тесные союзнические отношения Вашингтона и Эр-Рияда, то мнение Джозефа Томаса не выглядит необоснованным. Использовать вместо своей армии группировки террористов для решения своих геополитических задач намного выгоднее. Во-первых, это дешевле. Во-вторых, сами кукловоды остаются в стороне и вроде как ни при чем. А чтобы развеивать появляющиеся время от времени подозрения, достаточно проводить декоративные бомбардировки боевиков.
Корень всех этих хитросплетений уже виден на поверхности. Все это не что иное, как опосредованная борьба между двумя полюсами планеты. На одном из них те, что жаждут мировой гегемонии, готовые ради своей цели уничтожить половину населения земли. На другом — сторонники многополярного мира, не желающие того, что хотят первые. И те, и другие отстаивают свои интересы. Причем с каждым годом все решительнее. А все остальные, будь то Сирия, Ирак или Украина, к сожалению, оказались лишь фигурами в большой геополитической игре.
Эхо глобального противостояния стало доходить и до Казахстана. Наше геостратегическое положение в контексте этой борьбы выглядит весьма привлекательным. И мы стали ощущать это на себе.
Не просто так и не на пустом месте в стране стали появляться приверженцы радикальных исламистских течений, готовые в любой момент встать под ружье во имя псевдоисламских ценностей. Этот процесс начинался осторожно, проводился постепенно шаг за шагом, чтобы не вызвать отторжения. Вспомним, как на заре независимости молодые казахстанцы отправлялись на учебу в религиозные учебные заведения в страны Ближнего Востока и Северной Африки, в Турцию и Пакистан, где обучались на предоставленные гранты. А затем, возвращаясь на родину, распространяли идеи радикального исламизма среди нас.
Привезенные идеи нашли тут благодатную почву. Проповеди, как теперь уже выяснилось, псевдоимамов возымели свое деструктивное действие. Появились неформальные лидеры. А риски безопасности, связанные с усилением радикализации населения, стали проявляться в росте числа радикально настроенных верующих именно из молодежной среды. Эта категория людей практически открыто выступает за изменение конституционного строя (постепенным отходом от светского государства к религиозному), уход от гражданской жизни в сторону законов шариата со всеми вытекающими из этого последствиями.
Наиболее проблемным регионом в этом плане оказался нефтеносный запад страны. Именно там особенно распространен религиозный рекрутинг. Факторы, способствующие росту этнорелигиозной идентификации молодежи, самые разнообразные. Это и безработица, и маргинализация сельских трудовых мигрантов в городах, и низкий уровень образования, подверженность религиозной пропаганде, избыточность деструктивной информации в социальных сетях, бесконтрольность пользования интернетом подростками.
Главный урок всего этого в том, что общественность стала придавать большое значение возможному наличию в стране «спящих» террористических ячеек, готовых проснуться по сигналу в любой момент. Только это лишь следствие.
А вот причина, и ее, к сожалению, видят не все, кроется в грязном деле, называемом политикой. И в большей степени еще более грязном, называемом геополитикой, с точки зрения которой тут все просто: для завоевания выгодных для себя позиций нужны те, руками которых это возможно сделать. А затем их просто утилизировать.
Многие СМИ писали о наблюдаемой сейчас концентрации боевиков в северных провинциях Афганистана. Неоднократно проходила информация о том, что некие вертолеты без опознавательных знаков переправляют остатки головорезов из Сирии.
Французские эксперты Рене Канья и Давид Гаузер в своей статье «Новая игра в Центральной Азии: Исламское государство на подступах к Амударье» прямо пишут о том, что «5000 хорошо вооруженных боевиков, многие из которых прибыли с сирийско- иракских полей сражений, сейчас находятся на месте и готовы к захвату Джаузджана. Они в основном принадлежат ИГ. Войска Исламского движения Узбекистана (называемого также Туркестан) дополняют их ряды. Эти бойцы отличаются от традиционных талибов убеждениями «интернационалистского» характера».
Все это авторы связывают с тем, что американская политика применения крайних мер, будучи ранее более или менее сдержанной, недавно стала заметна в Центральной Азии. В частности, в Туркменистане.
«Дестабилизация в Туркменистане легко достижима, так как боевики прекрасно владеют искусством ведения военных действий в пустыне. В этом смысле туркменские власти обеспокоены риском саботажа или потерей контроля над ситуацией по поставке газа», — пишут французские авторы.
Справедливо возникает вопрос: причем тут Казахстан? На него Рене Канья и Давид Гаузер дают свой ответ:
«Американская идея состоит в том, чтобы заполучить доступ к нефтяным и газовым ресурсам в Западном Казахстане, воспользовавшись раздором между Малой Ордой (Каспий) и Большой Ордой (Центральный Казахстан), тем самым перекрыть газ и нефть России и Китаю. В странах со слабыми демократическими устоями, но сильными клановыми или племенными традициями Вашингтон явно намерен сотрудничать с исламистами и местной оппозицией, чтобы заполучить привилегированный доступ к сырью».
Айдар ЕРМЕКОВ
