Наш земляк стал свидетелем «эпохи перемен» и ее летописцем
Изданная ровно десять лет назад в Москве книга Михаила Полторанина «Власть в тротиловом эквиваленте» сразу была признана политическим бестселлером. Она остается лидером в российском рейтинге нехудожественных книг. Тиражи ее активно продаются и допечатываются. К сегодняшнему дню продано 160 тысяч экземпляров. [газетная статья]
Вот как сам автор образно охарактеризовал в ней политический стиль Горбачева и Ельцина: «Они продвигались в политике, надувая свои паруса случайными порывами попутных ситуаций».
Время подтверждает правоту сделанных им оценок общественно-политической жизни, их зачастую провидческий характер.
ИЛИ ГРУДЬ В КРЕСТАХ, ИЛИ ГОЛОВА В КУСТАХ
Напомню: Михаил Никифорович – наш земляк, родился в Восточном Казахстане, в таежном селе на окраине Риддера. Работал в областной газете «Рудный Алтай», корреспондентом и ответственным секретарем «Казахстанской правды».
Замечательный журналист, он сделал головокружительную карьеру в Москве: его остро критические и аналитические публикации в «Правде» 70-80-х годов прошлого века были замечены многомиллионным читателем, руководством страны. Михаил Горбачев пригласил его в группу своих спичрайтеров. Борис Ельцин предложил стать редактором «Московских новостей».
Затем М. Полторанин работал министром печати и информации, вице-премьером первого состава правительства РФ. Автор и соавтор законов, регулирующих жизнь прессы. Он инициировал демонополизацию и становление независимых СМИ, упразднение цензуры.
Поначалу был очень близок с первым российским президентом, вместе с другими демократами-идеалистами практически ставил Ельцина «на царство», писал ему речи и выступления. Потом, когда Ельцин изменился, забронзовел, стал одни из самых жестких его критиков. Каялся и винился за то, что поставил не на того. Вот и книга его носит самоговорящий подзаголовок «Наследие царя Бориса».
А начинается она словом от автора так: «Горькая правда похожа на оголенные провода, по которым бежит ток. Дотронешься – тряхнет. Чтобы народ к такой правде не прикасался, власть закрытого общества обматывает ее, как изолентой, враньем и цензурными воспрещениями… Если мы хотим знать правду о том, кто нас ведет, куда и зачем, надо чаще браться за оголенные провода. То есть вникать в суть происходящего и, называя вещи своими именами, делать определенные выводы».
В те годы на мои звонки в Москву отвечала обычно Надежда Михайловна, жена Полторанина. «Что делает? Сидит пишет. Сутками напролет. Он так себе сердце надорвет… Михайла, иди к телефону».
Меня книга «тряхнула» основательно. Многие говорили мне, прочитав ее: лучше, спокойнее, этой правды не знать.
КЕРЖАК
В «Казахстанскую правду» Михаил Полторанин пришел в 1970 году, после окончания Алма-Атинской высшей партийной школы. Диплом журналиста он получил раньше, отучившись на журфаке КазГУ. Слушателем он был, скажем так, слишком вдумчивым, часто вводил в ступор преподавателей «единственно верного учения» вопросами, далеко выходящими за рамки учебной программы. Мнения своего не прятал, чужое мог оспорить, не оглядываясь на регалии оппонента. Не терпел сановного хамства. Выделялся не только основательностью, спокойной силой (серьезно штангой занимался и борьбой), но и биографией: за его спиной была служба в армии, работа бетонщиком на строительстве Братской ГЭС, хорошая газетная школа.
Однажды на партийном собрании выступил в защиту молодого думающего преподавателя, которого поедом ели «старшие товарищи». Говорил о том, что партшколу превратили в кадровый отстойник, что она замусорена никчемными руководителями-догматиками.
Выпускника партшколы Михаила Полторанина тогдашний всесильный второй секретарь ЦК Компартии Казахстана Василий Кузьмич Сиврюков публично пообещал отправить по распределению в «медвежий угол». Мол, сиди там, умник, и не рыпайся. И соответствующую бумагу подписал.
Редактор «Казахстанской правды» Федор Прокопьевич Михайлов о таком решении секретаря ЦК знал, проигнорировать его в силу понятных причин не мог, но, как было положено, каблуками не щелкнул, все равно сделал по-своему. Полторанина ему незадолго до этого представил старый друг куратор группы журфака КазГу Михаил Иванович Дмитровский. Сказал: «Я написал книгу «Борцы за правду и правдоискатели». Полторанин в числе борцов за правду. Это будет главным в его журналистике».
Словом, Михаила зачислили в штат редакции. Договорились, что публиковаться он станет под псевдонимом. Пока, а там видно будет. Вскоре корреспонденции неведомого Николая Полынина начали с завидной регулярностью появляться в газете, привлекая внимание читателей свежестью слога, новизной тем. Михайлов знал, кого брать на работу.
Поистине золотым качеством этого легендарного редактора «Казахстанской правды» была постоянная готовность защитить журналиста, позволить ему раскрыться. Хорошо знаю об этом, поскольку сам студентом журфака пришел в отдел фельетонов газеты в том же 1970 году. Кстати, и заголовок к первой моей статье в «Казахстанской правде» дал Полторанин. «За синим забором» называлась та статья, в которой я пытался размышлять о том, что нельзя отгородиться от проблем, оставить их на потом.
За эту в глаза бросающуюся самобытность и упертость в отстаивании своего мнения Полторанина с подачи Федора Прокопьевича прозвали кержаком – с намеком и на его происхождение. Когда Михаила утвердили собственным корреспондентом «Правды» по Центральному Казахстану с корпунктом в Караганде, все мы следили за его публикациями. В регионе его откровенно побаивались, особенно руководители. Прошел забавный слух: Полторанин оттого такой смелый, что у него «мохнатая лапа» на самом верху.
Как-то за чаем первый секретарь Павлодарского обкома партии Борис Исаев доверительно спросил: «Говорят, что вы племянник Михаила Васильевича Зимянина. Правда ли это?». Того самого Зимянина, который, до того как стать секретарем ЦК КПСС, работал главным редактором «Правды». Михаил подпустил туману: «Какая разница, Борис Васильевич, чей я племянник».
В 1976 году Полторанин познакомился с секретарем парткома «Карметкомбината» Нурсултаном Назарбаевым. Сразу понравились друг другу. Подготовили для «Правды» статью о проблемах этого гиганта черной металлургии СССР. Статья «Причислили к отстающим» наделала много шума, ее рассматривали на секретариате ЦК КПСС. Назарбаев докладывал. Тогда его и заприметили самые главные кадровики страны. Вскоре он стал секретарем Карагандинского обкома партии, куратором экономического развития индустриального центра республики. Тем самым было подтверждено, что газетная строка может быть судьбоносной.
Когда в свой черед стал собкорить от «Правды» в Караганде, прочувствовал всю силу авторитета, который наработал здесь Полторанин. Свет уважения к газетному слову, должности корреспондента «Правды» был пролит и на меня.
«ЕДИНСТВЕННЫЙ РАСТЯПА»
Интересно отзываются о Полторанине люди, чье мнение в России, как говорится, на слуху. Вот несколько примеров.
Юрист Сергей Шахрай: «Полторанин обладает удивительной способностью внушить людям уверенность в собственной правоте. Считаю, что в первые годы строительства новой России он был важнейшим элементом той эпохи».
Политолог Станислав Белковский: «Полторанин – классический представитель плеяды демократов первой волны, один из символов той самой романтической эпохи конца 80-х – начала 90-х годов, когда, казалось, универсальные демократические ценности могут восторжествовать на русской почве».
Депутат Думы РФ Александр Хинштейн: «В 2001-м члены российского правительства им. Гайдара устроили междусобойчик по случаю 10-летнего его юбилея. Заговорили, кто кем стал. И оказалось, что практически все призывники первого ельцинского набора волшебным образом из завлабов и второсортных клерков превратились вдруг в богачей и миллионщиков, владельцев компаний и портфельных инвесторов. На все правительство нашелся единственный растяпа, не сумевший, а точнее, не захотевший урвать свой кусок пирога: бывший вице-премьер Михаил Полторанин».
Публицист Вячеслав Костиков, бывший пресс-секретарь Ельцина, ныне колумнист еженедельника «Аргументы и факты»: «Я до сих пор не пойму, что их (Полторанина и Ельцина, – прим. авт.) развело. Возможно, Михаила Никифоровича подвел его необыкновенно острый, временами ядовитый язык. Некоторым его журналистским находкам можно просто позавидовать. Вообще, это очень талантливый человек, с прекрасной жизненной и журналисткой школой. Если он когда-либо сядет за книгу, то не поздоровится многим».
В эти дни Михаил Никифорович борется с последствиями тяжелейшей операции на сердце (надорвал-таки) и продолжает писать новую книгу. Ему есть о чем вспомнить. В свое время он возглавлял госкомиссию по изучению и рассекречиванию закрытых документов ЦК КПСС и КГБ. Но это не хронология событий, свидетелем и участником которых он был.
«Нет, Гриша, не мемуары пишу. По жанру это скорее эссе. О времени, людских качествах. О политике и политиках и, конечно, журналистике. О тех, в частности, в ком так живуче желание прессу приструнить. О них, помнишь, хорошо Лех Валенса сказал: «Разбей градусник, и у тебя не будет горячки».
Григорий ДИЛЬДЯЕВ
