Неизвестные подробности по самому скандальному уголовному делу 2020 года
В КОНЦЕ ФЕВРАЛЯ НА СТРАНИЦАХ НАШЕЙ ГАЗЕТЫ ВЫШЕЛ МАТЕРИАЛ «РЕПЕТИЦИЯ ТРАГЕДИИ», ПОСВЯЩЁННЫЙ МЕЖЭТНИЧЕСКИМ СТОЛКНОВЕНИЯМ В ЧЕТЫРЁХ СЕЛАХ КОРДАЙСКОГО РАЙОНА ДВУХЛЕТНЕЙ ДАВНОСТИ. СТАТЬЯ ВЫЗВАЛА ШИРОКИЙ РЕЗОНАНС В КАЗАХСТАНСКОМ ОБЩЕСТВЕ. [газетная статья]
Редакция «АиФ Казахстан» решила опубликовать вторую часть разговора с адвокатом Алматинской городской коллегии адвокатов, бывшим сотрудником Генеральной прокуратуры РК Болатом Омаровым, ставшим одним из участников резонансного судебного процесса.
НЕРАВНЫЕ СИЛЫ
– О невиданных доселе масштабах беспорядков я достаточно подробно рассказал в предыдущем интервью, – начал наш разговор Болат Омаров. – Сейчас хочу остановиться подробнее на некоторых любопытны фактах. Например, сотрудники департамента полиции Жамбылской области, Шуского районного отдела полиции, других подразделений прибыли на место происшествия 7 февраля 2020 года только после 22 часов. К этому времени в селе Масанчи горели дома, строения и автомобили, кареты скорой помощи увозили раненых и убитых. И примерно в то же время нападавшие, а это несколько тысяч человек, начали перемещаться в Аухатты, чтобы затем двинуться на соседнее село Булар-батыр.
Однако в этот населенный пункт полицейские направили всего 30 сотрудников СОБР. Они-то и удерживали многотысячную толпу, тогда как все остальные служители закона оставались в Масанчи. Возникает ощущение, что кто-то сознательно придержал основные силы стражей порядка и не допустил их своевременного прибытия в Булар-батыр, где в это время творились бесчинства.
Кроме того, имела место дезинформация среди людей в форме и манипулирование их настроением. Так, из показаний на следствии сотрудников полиции Шуского РОП выяснилось, что перед отправкой в село Масанчи им кто-то «шепнул», что они едут «подавлять восстание дунган в Кордайском районе». Именно с такой задачей они и отправились на места беспорядков. Дунгане из села Сортобе, которые разместили прибывших из других районов полицейских в своих домах и оказали им радушный прием, удивлялись: почему полицейские поначалу относились к ним настороженно, с недоверием?
– Когда в осажденные посёлки прибыли подразделения Национальной гвардии?
– 8 февраля, приблизительно к трем часам. К активным действиям приступили после 4 утра. Нацгвардейцы задержали 44 участника массовых беспорядков. Но на другой день всех их отпустили из отдела полиции Кордайского района. В то же время задержанные в ту ночь трое дунган остались сидеть за решеткой.
СЛЕДСТВИЕ ЗАКОНЧЕНО…
– Вы человек с колоссальным юридическим опытом. Что вы скажете о рассмотренном в суде уголовном деле?
– Столь масштабное дело по массовым беспорядкам впервые рассматривалось в нашей стране. И для слывущего благополучным в межэтническом плане Казахстана возникшее ЧП оказалось довольно неожиданным. Видимо, поэтому сначала возникла попытка представить произошедшие события как конфликт на бытовой почве, что, конечно же, не выдерживало никакой критики. Но следствие старательно подводило расследование под эту версию. А поскольку в бытовых конфликтах виноваты, обычно обе стороны, то следствие сразу пошло с обвинительным уклоном в отношении лиц дунганской национальности.
– Но какой-то повод для их привлечения к уголовной ответственности все-таки был?
– Формальным поводом стало нахождение их вне своих жилищ. Но как оставаться в четырех стенах, когда их дома горели, вокруг все рушилось, а семьям грозила опасность? В одном из следственных документов, например, указано, что, дескать, жители «присвоили себе мнимое право на защиту сел». Но почему «мнимое»? В статье 13 части 1 Конституции РК сказано, что «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми не противоречащими закону способами, включая необходимую оборону».
По непонятной логике следствие рьяно взялось за жителей пострадавших сел. Яркий пример несправедливости, бесчеловечности и бездушия – это дело моего подзащитного Харки Сарова. Мужчине 50 лет. Он находился в абсолютном неведении относительно происходящих событий: последние недели до ЧП работал в России. 7 февраля он прилетел в Бишкек, оттуда на перекладных добрался до Булар-батыра, потом до Масанчи – а там уже все полыхает. Саров увидел, что горит его жилье, сеновал, угнаны четыре бычка…
Конечно же, кинулся вместе с соседями спасать дом, причем под градом камней, летевших со стороны хулиганов. Мужчина выбежал на улицу, чтобы открыть распределительный кран и пустить воду, и заметил троих полицейских, прячущихся в укромном месте. Саров возмутился их бездействию, в сердцах схватил камень и кинул на землю.
Спустя полтора месяца ему позвонили из прокуратуры и сообщили «добрую весть»: нашлись ваши бычки, приезжайте в райцентр. Саров, радостный, примчался в Кордай, где ему… защелкнули наручники на руках. Селянину предъявили участие в массовых беспорядках и призывы к ним. Кстати, свидетелями выступили те самые трое полицейских, которых Саров уличил в трусости. В итоге он, за время следствия отсидев за решеткой 1 год и 1 месяц, в итоге получил пять лет лишения свободы условно. И такие факты не единичны.
– Но ведь есть и случаи оправдания подсудимых.
– Оправдательный приговор получил мой подзащитный Исмар Уширов. Он обвинялся в участии в массовых беспорядках. Но парадокс в том, что его задержали вообще в стороне от происходящих событий. Причем необходимые документы оформили спустя сутки, задним числом, а потом оказалось, что никто не знает, за что его взяли. К Уширову применяли недозволенные методы следствия. Например, более суток держали без воды и пищи и одновременно следователи уговаривали его повиниться: мол, признайся в содеянном, а потом мы тебя потихоньку отпустим.
Он от безысходности дал «нужные» показания, от которых впоследствии отказался. Никаких других доказательств его участия в беспорядках не нашли. Тем не менее на суде гособвинитель запросил для обвиняемого 5 лет лишения свободы. К счастью, судья не пошел у него на поводу и вынес Уширову оправдательный приговор.
– Пока шло следствие, несколько раз проскальзывала информация о применении пыток к подозреваемым. Подтвердилось ли это в суде?
– Во время судебного процесса группа подсудимых – и дунган, и казахов – заявила о том, что в СИЗО города Алматы к ним применялись пытки. Их избивали, помещали в камеры с матёрыми преступниками, которые их душили, били и «советовали» признаться в том, чего они не совершали.
– А суд как-то отреагировал на заявления о пытках?
– Суд вынес частное постановление, появилось уголовное дело. Его расследовали буквально несколько дней и благополучно прекратили «за отсутствием состава преступления». Что было вполне ожидаемо.
– Я слышала, что предпринимались и попытки суицида среди подследственных?
– Да, трое подсудимых – дунгане, которые сейчас осуждены, – от отчаяния пытались свести счеты с жизнью.
ШИШ ДА ГЛАДЬ
– Хочу рассказать еще об одном вопиющем безобразии, – продолжал Болат Балкенович. – Следователи делали все, чтобы не допустить потерпевших на процесс. А их сотни. Почти все дунгане. В зале стали оглашаться какие-то странные их расписки о том, что они якобы не желают участвовать в судебном процессе и не хотят подавать иски о возмещении материального ущерба и морального вреда. В итоге выяснилось, что всех этих потерпевших ввели в заблуждение те же люди в погонах, которые склоняли их к тому, чтобы они ставили свои росписи на пустых бланках расписок. И когда вскрылся весь этот обман, 78 потерпевших подали исковые заявления. Это еще один пример давления со стороны государственной машины под воздействием влиятельных сил, близких к властным структурам, заинтересованных в том, чтобы все было шито-крыто.
– Если говорить об организации судебного процесса, то этим «силам» почти удалось это сделать.
– Наверное, пандемия оправдывает проведение суда в СИЗО. Но ведь мы приходили в зал судебного заседания, где должны были доминировать законы, а не правила внутреннего распорядка режимного учреждения. Адвокатам не разрешали проносить с собой вспомогательные технические средства: смартфоны, диктофоны, планшеты, поэтому приходилось старым дедовским способом стенографировать выступления. Естественно, многие детали ускользали. Кстати, по закону запрещается проведение обысков адвокатов. Мы же каждый день проходили эту унизительную процедуру.
– Если вы в зале судебного заседания терпели такие неудобства, то представьте, какие сложности испытывали мы, судебные репортеры, наблюдая за ходом процесса по монитору в суде №2 Тараза… Те же проблемы со звуком, с переводом и еще и с нечетким изображением. А не имея на руках обвинительного акта, большинство журналистов вообще не понимало, что там на процессе происходит. Поэтому интерес к суду со стороны СМИ очень быстро угас.
– А мы-то думали, почему так мало статей и видеосюжетов по столь резонансному делу… Теперь я понимаю. Что ж, информационный вакуум заинтересованным в этом лицам удалось обеспечить. Общество так и осталось в неведении об этих событиях. И я надеюсь, что сегодня мы с вами хоть частично, но восполнили этот пробел.
– Скажите, Болат Балкенович, а была ли какая-то реакции со стороны главы государства после вашего недавнего обращения к нему по поводу кордайских событий?
– Мне кажется, до президента Токаева обращение так и не дошло. Его сначала переслали в Генпрокуратуру РК, затем «спустили» в прокуратуру Жамбылской области (то есть тем, на кого жалуемся), откуда я уже получил отписку. Что ж, будем доказывать нашу правоту в суде. Все адвокаты дунган подали ходатайства в Верховный суд РК. Будем надеяться, что после январских событий, на многое проливших свет, отношение к рассматриваемому делу уже будет другим.
Галина ВЫБОРНОВА. Фото Ольги ЩУКИНОЙ
