Вице-премьер Серик Жумангарин, выступая на Kazakhstan Growth Forum, сказал, что по итогам восьми месяцев этого года инфляция составила 12,2% и во многом этот рост обусловлен последствиями социальной политики правительства в предыдущие годы.
Уже сам факт того, что главный по экономике в правительстве отмечает не просто важность, а опасность такого фактора, как рост инфляции, может вселить надежду на то, что будут приниматься действительно разумные действия по её обузданию. Хотя выбор у казахстанского правительства в этом направлении, прямо скажем, невелик.
Серик Макашевич при этом выделил, пожалуй, главную причину того, что сегодня республиканский бюджет приходится пополнять довольно непопулярными методами, это рост расходов на социальные нужды. И правительство попало в ситуацию, обусловленную следующим: «На сегодня 98% расходов трудносеквестированные и несеквестированные, поскольку так или иначе вызовут социальное напряжение в обществе».
То есть правительство не совсем обоснованно продолжило ту линию, которой вынуждено было придерживаться в 2020 году, когда нужно было поддержать население после пресловутой пандемии и делать значительные вливания в социальную сферу. Нужно было бы после того, как всё прошло, остановиться, но, видимо, уже не хотелось, и эта линия была продолжена вплоть до 2024 года.
Теперь нужно бюджет, мягко говоря, стабилизировать, причём срочно и жёстко. Этим и вызвана налоговая реформа. Иными словами, пандемия внесла в финансовую политику правительства такие коррективы, последствия которых будут теперь сказываться годы и годы.
Однако у Серика Макашевича есть надежда на то, что полтора триллиона тенге правительство получит не за счёт повышения налогов, а за счёт роста экономики, и инфляция может снизиться до 5-6%. Правда, как это вяжется с его же утверждениями, что рост инфляции неизбежен при росте экономики, вице-премьер пояснять не стал.
И наконец, пожалуй, о самом главном – о продуктах питания. Почему мы так говорим? Потому что затраты на них уже составляют у огромного большинства казахстанцев больше половины их доходов, и эта доля затрат продолжает расти. И что же сказал вице-премьер? Да то же самое, что говорили и раньше, и говорили до него: «У нас львиная доля импорта идёт из России. К сожалению, тенге по сравнению к их валюте ослабел до 6,75. Мы потеряли паритет 5-5,5 тенге за рубль. И продукты подорожали».
Можно ли критиковать правительственных экономистов за то, что структура казахстанской экономики остаётся на протяжении десятилетий такой, что делает страну зависимой от самых разных факторов, на которые эти экономисты повлиять не в состоянии? Можно и покритиковать, но какой смысл? Менять эту структуру никто не собирается. Да и не дадут Казахстану этого сделать. Поэтому остаётся вице-премьеру просто поверить.
Марк ЛОТВИН
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
