Ежегодно в Казахстане по ходатайствам органов опеки около тысячи родителей лишаются родительских прав. Дети из таких семей пополняют ряды социальных сирот. И хотя в 80 процентах их дальнейшее проживание происходит в новых семьях, усыновительных, патронатных, приёмных, социальное сиротство не отступает, не становится менее тревожным.
Аружан Саин, экс-омбудсмен по правам ребёнка в Казахстане, руководитель общественного фонда «ДОМ» (Добровольное общество милосердия), знает проблему изнутри, видит пути её решения, чему и посвящена наша беседа [газетная статья].
ДА И НЕТ ВАЖНЫ ОДИНАКОВО
– Аружан, в Казахстане не уменьшается число бездетных пар. Но вот парадокс, на который недавно обратил внимание сенатор Амангельды Толамисов: сократилось количество желающих усыновить ребёнка, а тех, кто возвращает усыновленных в детские дома, за последние пять стало больше на 64 процента. Есть и «антилидеры» – Восточно-Казахстанская, Северо-Казахстанская и Акмолинская области. В чём тут дело?
– Как ни странно, но значительная часть возвратов происходит из семей родственников, которые имеют приоритетное право на опеку над ребенком, если кровные родители не могут воспитывать. Нередко люди, предпринимая столь важный шаг, не осознают свои реальные возможности. Более того, находятся в плену неких розовых фантазий, считают себя благодетелями. Полагают, любой ребёнок просто счастлив оказаться в их семье. А в реальности дети могут быть с поведенческими проблемами, педагогической запущенностью, с трудноизлечимыми диагнозами. Наконец, у каждого свой характер, нельзя списывать со счетов и психологическую травму, пережитую ранее в родной семье, в детских учреждениях. Предстоит серьёзная, постоянная работа по адаптации не только ребёнка, но и взявших за него юридическую и моральную ответственность взрослых. Именно поэтому мы были в числе инициаторов открытия Школы приёмных родителей (ШПР). Причём её ценность равнозначна в двух аспектах – в подтверждённом решении об усыновлении и таком же всесторонне взвешенном отказе от данного шага. Второе, на мой взгляд, даже важнее, потому что означает спасение от ошибки, весьма драматичной для семьи и особенно для ребенка, ставшего как бы дважды сиротой.
– Тем не менее мы узнаём об историях одна страшнее другой. В Алматинской области четверых детей, бывших воспитанников детского дома, которых усыновили, постоянно унижали и били.
– К сожалению, случаи жестокого обращения с несовершеннолетними нередко наблюдаются по отношению к детям в целом, в кровных семьях чаще, чем в приемных. Это связано с общей культурой в обществе, которая, к сожалению, падает.
ПАТРИОТИЗМ ИЛИ ПАПА С МАМОЙ?
– И в этом контексте мажилисмен Дархан Кадырали поднимает актуальный, на его взгляд, вопрос контроля над детьми-сиротами, усыновлёнными иностранцами. Придётся уточнить, что тема «с бородой», международное усыновление, по сути, себя исчерпало. За последние четыре года только один ребёнок отправился за рубеж. В отличие от более ранних его предшественников, которые сегодня уже успели окончить университеты и даже создать семьи, обзавестись детьми.
– Не знаю, что конкретно послужило причиной данного выступления, но полагаю, забота о жизни наших детей, усыновленных за рубеж, в соответствии с нормой нашего законодательства. На мой взгляд, не стоит противопоставлять патриотизм папе с мамой. В этом смысле признаюсь в своём космополитизме, семья для ребенка по-любому важнее. У нас очень много международных контактов, связанных с проектом «Подари детям жизнь». В медицине нет границ, у врачей профессия – спасти человека, и для них нет разницы, какая национальность у маленького пациента, кто его родители. От сиротства также надо спасать любым приемлемым и законным способом. Не скрою, хочется, чтобы в ближайшем будущем усыновленные за рубеж дети выбирали территорией проживания свою родину, ведь гражданство Казахстана сохраняется за ребенком до совершеннолетия. Но это больше зависит не от них, а от нас, взрослых, которые в состоянии сделать Казахстан самой привлекательной страной в мире. Было бы желание…
– Может быть, не стоит массово закрывать детские дома и дома ребёнка, как происходит сейчас, если общество ещё не вполне созрело для ответственного отношения к своему подрастающему поколению?
– Не соглашусь. Институциональная форма массового содержания и воспитания детей, оставшихся без попечения родителей, себя исчерпала. Она была необходима во времена военного лихолетья, других исторических испытаний, но никак не сейчас. К тому же в нынешних казённых учреждениях такого рода происходит массовое нарушение прав ребёнка. Прокурорские, Агентства финмониторинга, антикоровские проверки выявляют случаи безобразного, если не сказать преступного, отношения даже к питанию детей, к обеспечению их качественной одеждой. Но и при соблюдении всех норм сегодня к ребёнку нужен максимально личностный подход, раскрытие его способностей, талантов, что в условиях учреждения мало осуществим. У меня большая надежда на профессиональные приёмные семьи.
– Непривычное сочетание: семья как профессия.
– Это семья, которая работает на государство. Её задача – в любое время дня и ночи принять ребёнка, которого «бесхозным» нашли на вокзале, умерли родители, изъяли из семьи, где он подвергается опасности. Здесь он должен получить индивидуальную заботу, опеку и помощь в течение нескольких дней и до полугода. В зависимости от определения дальнейшего статуса уполномоченными органами, которые при возможности вернут его либо биологическим родителям, либо родственникам. Если ни то, ни другое невозможно, то подберут постоянную приёмную семью, из которой в дальнейшем он может быть усыновлён. Иными словами, это форма семейного устройства, которая должна заменить громоздкие и малоэффективные сиротские учреждения, и мне она представляется наиболее гуманной. В первую очередь в отношении детей.
АРИФМЕТИКА АБСУРДА
– Услуги профессиональной семье надо оплачивать. Пойдёт ли на это бюджет?
– Тут вопрос не в выделении дополнительных средств, а в перераспределении уже имеющихся и расходуемых нерационально. Простая арифметика. В стране сегодня примерно 22 000 детей, оставшихся без попечения родителей, из них более 18 000 находятся под разными формами семейного устройства, и четыре с небольшим тысячи воспитываются в госучреждениях. На содержание последней категории государство тратит ежегодно 26 миллиардов тенге, а семьям, принявшим на воспитание 18 тысяч детей, в виде разнообразных пособий достаётся чуть более шести миллиардов. Разве не абсурд? Иными словами, есть огромный потенциальный финансовый задел в принципиальном переустройстве всей системы заботы о детях и семьях, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Здесь и перепрофилирование детских домов в социальные службы поддержки семей, особенно если есть риск отказа от ребенка, обучении приемных семей с дальнейшим их сопровождением, налаживание нормальной работы органов опеки и попечительства, система подготовки социальных работников.
– Сколько же времени понадобится для качественной подготовки профессиональных семей, если пока ШПР не заработали в полную силу и есть вопросы к их уровню?
– Минимум лет пять. Но этот процесс необходимо запустить как можно скорее. Откладывать решения, которые влияют на судьбы тысяч детей, недопустимо. Успешность аналогичного опыта социальной реабилитации детей, оставшихся без попечения родителей, подтверждена мировой практикой. Есть перегибы в разных системах – и у нас, и в некоторых странах, где изъятие ребенка из биологической семьи порой бывает необоснованным. Необходимо соблюдать главный принцип – защита ребенка, его прав – и действовать в наилучших интересах детей. В Казахстане сегодня это возможно, учитывая большой вес семейных ценностей и их глубокие корни.
КСТАТИ
Бизнесмены Казахстана направили $16 млн на решение проблемы социального сиротства. Такую информацию представили на презентации нового направления проекта казахстанских бизнесменов «Ана үйі» – международного фонда Mother’s Home International Foundation (MHIF). Целью глобальной инициативы MHIF является снижение социального сиротства и уменьшение числа детей в детских домах во всех развивающихся странах. Благодаря проекту только за последние 10 лет в Казахстане успешно предотвращено сиротство более 6 тысяч детей, более 1800 детей из детских домов устроены в приемные семьи, а по стране закрыто много детских домов во многом благодаря влиянию проекта. В 2024 году планируется открытие «домов мамы» MHIF в Узбекистане и Малайзии, уже функционирует «Дом мамы» («Будинок мами») на Украине. Это первый социальный проект Казахстана, который будет транслирован на международный уровень. На очереди такие страны, как Колумбия, Марокко, Кыргызская Республика и другие. Так открывается новая страница в истории казахстанской благотворительности.
Светлана СИНИЦКАЯ
