Примерное время чтения: 9 минут
87

Зерно тревоги нашей  

Нынешняя осень пришла не только с золотом листвы, но и в большинстве казахстанских регионов с «золотыми» ценами на пшеницу и, как следствие, на муку. Эксперты, принимая во внимание экстремальную ситуацию с выращиванием и уборкой урожая, предвидели увеличение себестоимости данных продуктов, но реальность опрокинула их осторожные расчёты. Впрочем, слишком многое сегодня приходится заново переосмысливать отечественным аграриям. Об этом продолжение разговора с Евгением Карабановым, экспертом Зернового союза Казахстана [газетная статья].

ОПЕРАЦИИ И МАХИНАЦИИ

– Евгений Александрович, мы остановились на почти детективной истории нелегальных доставок зерна на территорию страны автотранспортом. Но почему введён временный запрет на ввоз пшеницы и по железной дороге?

– Те же «серые» схемы. Вагоны выгружались где попало, на необорудованных тупиках, проследить безопасность и дальнейшее движение зерна было невозможно. Есть серьёзные вопросы к правоохранительным органам, но надо брать во внимание огромную протяженность сухопутной границы с РФ. Этим пользуются некоторые недобросовестные граждане, как наши, так и из сопредельных стран, сколачивая самые настоящие организованные преступные группировки для получения скорых доходов криминальным путём. Без уплаты НДС на импорт, предлагая пшеницу на наших экспортных рынках дешевле казахстанской продукции, приобретенной у наших фермеров, которые, естественно, остаются в минусе.

 Евгений Карабанов.
Евгений Карабанов. Фото: из газетных материалов

– Как можно отделить, по классическому выражению, «зёрна от плевел»?

– К примеру, Павлодарская и Западно-Казахстанская области на протяжении нескольких лет вывозят на экспорт больше зерна, чем производят. Как такое возможно с учётом внутреннего потребления продуктов зерновой переработки, а именно муки, круп? Мы ещё три года назад анализировали ситуацию и озвучивали результат. Махинации же видны невооружённым глазом, за ними скрывается огромный оборот наличных денег. Разве возможно проконтролировать их использование? Необходимо совершенствовать в этой части законодательство и, возможно, делать более чёткими соглашения ЕврАзЭС о свободном движении товаров по территории союза.

НЕНАДЁЖНЫЕ РЕЛЬСЫ

– Не приведут ли ограничения в логистике к коллапсу всех операций с зерном?

– Запрет не распространяется на импорт зерна для лицензированных элеваторов, для зерноперерабатывающих и птицеводческих предприятий, а также на транзитные железнодорожные перевозки. Но сказать, что в целом дела с логистикой, нормальной, не связанной с преступными схемами, обстоят плохо, значит не сказать ничего. Сошлюсь на прошлый год. По причине рекордного за десять лет урожая сложился солидный объём экспорта – и со всей очевидностью выявил несостоятельность нашей железнодорожной структуры. Какое там наращивание перевозок, если вылезло на поверхность столько проблем – со сходом вагонов с зерном, брошенными поездами… Большой урожай превратился в большое несчастье. Придётся напомнить про три основных столпа для роста и развития экономики, к которым относятся транспорт, энергетика и связь. Если в первых двух неразбериха, то относительное благополучие в третьей не спасёт. Зерно по интернету не перешлёшь.

– Но в этом году объёмы перевозок по объективной причине снизились!

– Чтобы отправить груз, нужно предварительно подать в КТЖ заявку. Так вот по ним, по данным по основному плану до 15 числа предшествующего месяца, сплошь и рядом идёт несогласование вплоть до отказов. А дополнительные планы не подтверждаются или подтверждаются на 30-50%. Виснут планы по доставке российского зерна по заказам наших мукомолов и птицеводов. Кыргызстану в сентябре даже пришлось разбронировать часть своего стратегического зернового госзапаса из-за отказа КТЖ согласовать транзит российской пшеницы. Нашим фермерам такое положение дел грозит снижением платежеспособного спроса, у них просто прекратят покупать зерно, которое невозможно вывезти. У железнодорожников накопившиеся и неотработанные в положенный срок заявки сдвигаются на следующий месяц, ломают график, создают труднопреодолимые заторы.

Фото: из газетных материалов

БОЛИТ ГОЛОВА У МЕЛЬНИКА…

– Почему это происходит?

– Не хватает локомотивов, инфраструктура на многих станциях не обновлялась, не модернизировалась со времен Советского Союза. Шпалы, рельсы, вообще всё оборудование нуждается в ремонте, нередко в замене. КТЖ на всём протяжении независимости сотрясали скандалы, пилились фантастические суммы. В итоге страдают многие отрасли народного хозяйства, в том числе аграрная. Полагаю, что есть необходимость создавать межгосударственные соглашения, чтобы взаимозависимость экономических процессов стала логичной и обоснованной, повысилась ответственность за выполнение своих обязательств каждого из партнеров, и цепочки, связывающие все этапы партнерства стали более крепкими и надёжными.

– Железнодорожные мощности нагрузок не выдерживают, а зерноперерабатывающие?

– Здесь складывается картина прямо противоположная. После обретения независимости наши предприниматели начали активно строить мельницы, и к 2015 году их образовалось более пятисот. Мощности при среднем урожае 13 миллионов тонн давали возможность переработать его в полном объёме. Бизнес шёл активно. Но далее страны Центральной Азии задумались о продовольственной безопасности и начали строить свои мельницы, из-за чего многим нашим мельникам пришлось уйти с рынка. По данным Союза зернопереработчиков, осталось не более 170 действующих мельниц, остальные не выдержали конкуренции. Исходя из норм рационального потребления хлеба, хлебобулочных изделий, круп и прочего ассортимента для страны достаточно 1,7 млн тонн пшеницы в год для производства 1,2 млн тонн муки. Столько ежегодно потребляет вся наша страна. Примерно 1,8-2 млн тонн муки уходит из Казахстана на экспорт. Словом, вся переработка зерна не превышает четырех с половиной миллионов тонн, хотя производственные мощности позволяют сделать в два с лишним раза больше.

Фото: из газетных материалов

ЗЕМЛЯ – ЭТО НЕ КВАРТИРА

– Так в чём же дело?

– Есть понятие ёмкости рынка, платёжеспособного спроса. Вопрос не в производстве, а в том, как продать и получить за это деньги. Мукомолы регулярно просят правительство ввести ограничения на экспорт зерна, пошлины, квоты, у них очень много предложений, но все за счёт других участников рынка. А это неправильно! То же самое у нас сейчас происходит с маслопереработкой. Мощностей построили более чем на три миллиона тонн сырья, хотя подсолнечника выращиваем в три раза меньше. Увеличить рынки сбыта мы уже не сможем, потому что соседи на государственном уровне ведут развитие своей мукомольной промышленности. Да и впрок муку не заготовишь. Она достаточно скоропортящийся продукт. Зерно может несколько лет храниться в надлежащих условиях, сроки же использования муки максимум полгода, а в условиях жаркого климата максимум до трёх-четырёх месяцев. Спресуется, прогоркнет, а то и насекомые заведутся. Хозяйки хорошо об этом знают.

– Впору вспомнить добрым словом советский Госплан, а также задать вам крамольный вопрос: может, пора нам перестать оставаться аграрным сырьевым придатком и потихоньку сворачивать целину?

– Посмотрите на крупнейших экспортёров зерна, к которым относятся Россия, Австралия, Канада, Аргентина, США, Украина. Никто из них не считает себя сырьевым придатком африканских и азиатских стран. Из десятка наиболее значительных экспортеров пшеницы только трое входят в десятку крупнейших экспортеров муки, в том числе Казахстан, стабильно занимая вторую строчку. Основные покупатели муки – страны с нестабильной политической и социально-экономической ситуацией, где идут военные конфликты или чрезвычайные происшествия в виде стихийных бедствий. Там множество людей выживает за счёт, прямо скажем, примитивного, но спасительного продукта. А что касается целины, то даже вопрос о её сворачивании в корне неверный. Пусть на сегодняшний день Казахстан не глобальный игрок на мировом рынке, но честный локальный партнёр, играющий первостепенную роль в Центрально-Азиатском регионе. Да и что другое можно производить на обширной территории страны в условиях резко континентального климата, зоны рискованного земледелия? Посевные площади остаются актуальными. Вы поймите, земля – это не квартира, где отключил воду, газ, электричество, закрыли на ключ и пусть стоит. Если земли хозяйственного назначения не обрабатываются год, то зарастают сорняком, теряют свое предназначение, и чтобы вовлечь их снова в оборот, потребуются огромные финансовые затраты. Я уже не говорю о массовом оттоке населения, которое неминуемо произойдёт, если фермеры перестанут выращивать хлеб на целинных землях. Для многих отдаленных аулов аграрии являются системообразующими. Земля – наше богатство, достоинство, основа нашего суверенитета. Все эти ценности нам предстоит сохранить и передать новым поколениям.

КСТАТИ

Средняя урожайность 2023 года стала одной из самых низких за последние несколько лет и составила порядка 9,2 центнера на гектар. Похожие цифры были в засушливом 2021-м, а в прошлом году уровень составил 13 ц/га с намолом 20,1 млн тонн зерна.

В 2023 году в вегетационный период фермеры столкнулись с рядом проблем. В южных регионах была засуха, а в северных – проливные дожди, что сказалось на состоянии посевов и качестве собранного урожая.

В стране действует 189 лицензированных хлебоприемных предприятия с общей емкостью хранения 12,8 млн тонн. В агроформированиях насчитывается 12 тысяч 127 единиц зернохранилищ с общей емкостью 16,6 млн тонн. На расширенном заседании комитета по аграрным вопросам мажилиса парламента представители правительства, продкорпорации, холдинга «Байтерек» совместно с депутатами обсудили меры господдержки фермеров, чьи посевы в этом году пострадали от неблагоприятных погодных условий.

Ранее в Астане состоялось заседания Совета безопасности Казахстана, где были рассмотрены системные проблемы обеспечения продовольственной безопасности. Президент Казахстана уделил особое внимание мерам государственной поддержки сферы сельского хозяйства.

Ulysmedia.kz

Светлана СИНИЦКАЯ

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Топ 5 читаемых