Нынешняя осень пришла не только с золотом листвы, но и в большинстве казахстанских регионов с «золотыми» ценами на пшеницу и, как следствие, на муку. Эксперты, принимая во внимание экстремальную ситуацию с выращиванием и уборкой урожая, предвидели увеличение себестоимости данных продуктов, но реальность опрокинула их осторожные расчёты. Впрочем, слишком многое сегодня приходится заново переосмысливать отечественным аграриям. Об этом продолжение разговора с Евгением Карабановым, экспертом Зернового союза Казахстана [газетная статья].
ОПЕРАЦИИ И МАХИНАЦИИ
– Евгений Александрович, мы остановились на почти детективной истории нелегальных доставок зерна на территорию страны автотранспортом. Но почему введён временный запрет на ввоз пшеницы и по железной дороге?
– Те же «серые» схемы. Вагоны выгружались где попало, на необорудованных тупиках, проследить безопасность и дальнейшее движение зерна было невозможно. Есть серьёзные вопросы к правоохранительным органам, но надо брать во внимание огромную протяженность сухопутной границы с РФ. Этим пользуются некоторые недобросовестные граждане, как наши, так и из сопредельных стран, сколачивая самые настоящие организованные преступные группировки для получения скорых доходов криминальным путём. Без уплаты НДС на импорт, предлагая пшеницу на наших экспортных рынках дешевле казахстанской продукции, приобретенной у наших фермеров, которые, естественно, остаются в минусе.
– Как можно отделить, по классическому выражению, «зёрна от плевел»?
– К примеру, Павлодарская и Западно-Казахстанская области на протяжении нескольких лет вывозят на экспорт больше зерна, чем производят. Как такое возможно с учётом внутреннего потребления продуктов зерновой переработки, а именно муки, круп? Мы ещё три года назад анализировали ситуацию и озвучивали результат. Махинации же видны невооружённым глазом, за ними скрывается огромный оборот наличных денег. Разве возможно проконтролировать их использование? Необходимо совершенствовать в этой части законодательство и, возможно, делать более чёткими соглашения ЕврАзЭС о свободном движении товаров по территории союза.
НЕНАДЁЖНЫЕ РЕЛЬСЫ
– Не приведут ли ограничения в логистике к коллапсу всех операций с зерном?
– Запрет не распространяется на импорт зерна для лицензированных элеваторов, для зерноперерабатывающих и птицеводческих предприятий, а также на транзитные железнодорожные перевозки. Но сказать, что в целом дела с логистикой, нормальной, не связанной с преступными схемами, обстоят плохо, значит не сказать ничего. Сошлюсь на прошлый год. По причине рекордного за десять лет урожая сложился солидный объём экспорта – и со всей очевидностью выявил несостоятельность нашей железнодорожной структуры. Какое там наращивание перевозок, если вылезло на поверхность столько проблем – со сходом вагонов с зерном, брошенными поездами… Большой урожай превратился в большое несчастье. Придётся напомнить про три основных столпа для роста и развития экономики, к которым относятся транспорт, энергетика и связь. Если в первых двух неразбериха, то относительное благополучие в третьей не спасёт. Зерно по интернету не перешлёшь.
– Но в этом году объёмы перевозок по объективной причине снизились!
– Чтобы отправить груз, нужно предварительно подать в КТЖ заявку. Так вот по ним, по данным по основному плану до 15 числа предшествующего месяца, сплошь и рядом идёт несогласование вплоть до отказов. А дополнительные планы не подтверждаются или подтверждаются на 30-50%. Виснут планы по доставке российского зерна по заказам наших мукомолов и птицеводов. Кыргызстану в сентябре даже пришлось разбронировать часть своего стратегического зернового госзапаса из-за отказа КТЖ согласовать транзит российской пшеницы. Нашим фермерам такое положение дел грозит снижением платежеспособного спроса, у них просто прекратят покупать зерно, которое невозможно вывезти. У железнодорожников накопившиеся и неотработанные в положенный срок заявки сдвигаются на следующий месяц, ломают график, создают труднопреодолимые заторы.
БОЛИТ ГОЛОВА У МЕЛЬНИКА…
– Почему это происходит?
– Не хватает локомотивов, инфраструктура на многих станциях не обновлялась, не модернизировалась со времен Советского Союза. Шпалы, рельсы, вообще всё оборудование нуждается в ремонте, нередко в замене. КТЖ на всём протяжении независимости сотрясали скандалы, пилились фантастические суммы. В итоге страдают многие отрасли народного хозяйства, в том числе аграрная. Полагаю, что есть необходимость создавать межгосударственные соглашения, чтобы взаимозависимость экономических процессов стала логичной и обоснованной, повысилась ответственность за выполнение своих обязательств каждого из партнеров, и цепочки, связывающие все этапы партнерства стали более крепкими и надёжными.
– Железнодорожные мощности нагрузок не выдерживают, а зерноперерабатывающие?
– Здесь складывается картина прямо противоположная. После обретения независимости наши предприниматели начали активно строить мельницы, и к 2015 году их образовалось более пятисот. Мощности при среднем урожае 13 миллионов тонн давали возможность переработать его в полном объёме. Бизнес шёл активно. Но далее страны Центральной Азии задумались о продовольственной безопасности и начали строить свои мельницы, из-за чего многим нашим мельникам пришлось уйти с рынка. По данным Союза зернопереработчиков, осталось не более 170 действующих мельниц, остальные не выдержали конкуренции. Исходя из норм рационального потребления хлеба, хлебобулочных изделий, круп и прочего ассортимента для страны достаточно 1,7 млн тонн пшеницы в год для производства 1,2 млн тонн муки. Столько ежегодно потребляет вся наша страна. Примерно 1,8-2 млн тонн муки уходит из Казахстана на экспорт. Словом, вся переработка зерна не превышает четырех с половиной миллионов тонн, хотя производственные мощности позволяют сделать в два с лишним раза больше.
ЗЕМЛЯ – ЭТО НЕ КВАРТИРА
– Так в чём же дело?
– Есть понятие ёмкости рынка, платёжеспособного спроса. Вопрос не в производстве, а в том, как продать и получить за это деньги. Мукомолы регулярно просят правительство ввести ограничения на экспорт зерна, пошлины, квоты, у них очень много предложений, но все за счёт других участников рынка. А это неправильно! То же самое у нас сейчас происходит с маслопереработкой. Мощностей построили более чем на три миллиона тонн сырья, хотя подсолнечника выращиваем в три раза меньше. Увеличить рынки сбыта мы уже не сможем, потому что соседи на государственном уровне ведут развитие своей мукомольной промышленности. Да и впрок муку не заготовишь. Она достаточно скоропортящийся продукт. Зерно может несколько лет храниться в надлежащих условиях, сроки же использования муки максимум полгода, а в условиях жаркого климата максимум до трёх-четырёх месяцев. Спресуется, прогоркнет, а то и насекомые заведутся. Хозяйки хорошо об этом знают.
– Впору вспомнить добрым словом советский Госплан, а также задать вам крамольный вопрос: может, пора нам перестать оставаться аграрным сырьевым придатком и потихоньку сворачивать целину?
– Посмотрите на крупнейших экспортёров зерна, к которым относятся Россия, Австралия, Канада, Аргентина, США, Украина. Никто из них не считает себя сырьевым придатком африканских и азиатских стран. Из десятка наиболее значительных экспортеров пшеницы только трое входят в десятку крупнейших экспортеров муки, в том числе Казахстан, стабильно занимая вторую строчку. Основные покупатели муки – страны с нестабильной политической и социально-экономической ситуацией, где идут военные конфликты или чрезвычайные происшествия в виде стихийных бедствий. Там множество людей выживает за счёт, прямо скажем, примитивного, но спасительного продукта. А что касается целины, то даже вопрос о её сворачивании в корне неверный. Пусть на сегодняшний день Казахстан не глобальный игрок на мировом рынке, но честный локальный партнёр, играющий первостепенную роль в Центрально-Азиатском регионе. Да и что другое можно производить на обширной территории страны в условиях резко континентального климата, зоны рискованного земледелия? Посевные площади остаются актуальными. Вы поймите, земля – это не квартира, где отключил воду, газ, электричество, закрыли на ключ и пусть стоит. Если земли хозяйственного назначения не обрабатываются год, то зарастают сорняком, теряют свое предназначение, и чтобы вовлечь их снова в оборот, потребуются огромные финансовые затраты. Я уже не говорю о массовом оттоке населения, которое неминуемо произойдёт, если фермеры перестанут выращивать хлеб на целинных землях. Для многих отдаленных аулов аграрии являются системообразующими. Земля – наше богатство, достоинство, основа нашего суверенитета. Все эти ценности нам предстоит сохранить и передать новым поколениям.
КСТАТИ
Средняя урожайность 2023 года стала одной из самых низких за последние несколько лет и составила порядка 9,2 центнера на гектар. Похожие цифры были в засушливом 2021-м, а в прошлом году уровень составил 13 ц/га с намолом 20,1 млн тонн зерна.
В 2023 году в вегетационный период фермеры столкнулись с рядом проблем. В южных регионах была засуха, а в северных – проливные дожди, что сказалось на состоянии посевов и качестве собранного урожая.
В стране действует 189 лицензированных хлебоприемных предприятия с общей емкостью хранения 12,8 млн тонн. В агроформированиях насчитывается 12 тысяч 127 единиц зернохранилищ с общей емкостью 16,6 млн тонн. На расширенном заседании комитета по аграрным вопросам мажилиса парламента представители правительства, продкорпорации, холдинга «Байтерек» совместно с депутатами обсудили меры господдержки фермеров, чьи посевы в этом году пострадали от неблагоприятных погодных условий.
Ранее в Астане состоялось заседания Совета безопасности Казахстана, где были рассмотрены системные проблемы обеспечения продовольственной безопасности. Президент Казахстана уделил особое внимание мерам государственной поддержки сферы сельского хозяйства.
Ulysmedia.kz
Светлана СИНИЦКАЯ
