«ТЫ НЕ ЧАСТО МНЕ СНИШЬСЯ, МОЙ ОТЧИЙ ДОМ. ЗОЛОТОЙ МОЙ НЕДОЛГИЙ ВЕК, НО ВСЕ ТО, ЧТО СЛУЧИТСЯ СО МНОЙ ПОТОМ, ВСЕ ОТСЮДА БЕРЕТ РАЗБЕГ, ЗДЕСЬ ОДНАЖДЫ ОЧНУЛСЯ Я, СЫН ЗЕМНОЙ, И В ГЛАЗАХ МОИХ СВЕТ ВОЗНИК, ЗДЕСЬ МОЙ ПЕРВЫЙ ГРОМ ГОВОРИЛ СО МНОЙ, И Я ПОНЯЛ ЕГО ЯЗЫК»... [газетная статья]
В день рождения старшего брата, известного в стране публициста, поэта, писателя Амантая Ахетова захотелось мне снять видеопоздравление у родительского «кара шанырака», старого дома, много видевшего и помнившего и до сих пор ведущего свою тихую жизнь. Здесь наша семья жила с конца 40-х годов прошлого века до января 73-го. В нем мама и папа растили нас, семерых, в любви и радости. В многодетной казахской семье всегда остро понимают: сила и утешение после ухода родителей – в братьях и сестрах, ближе и дороже которых никто и никогда не станет.
Говорят, счастливы те, кто проживает свой век в домах предков, с которыми связывает почти физически ощущаемая целительная энергетика. Озаренная закатным солнцем улица Юрия Гагарина в Кокчетаве. До 1961 года звалась она Набережной. Рядом озеро, в его когда-то незамутненных, до дна прозрачных водах мы, ребятишки, находили крупные лиловато-серые ракушки с нежной перламутровой сердцевиной.
«Всех лазурных морей мне синее на свете Копа, величайших вершин мне превыше Букпа, где бы в жизни я ни был, в любом уголке мирозданья кокчетавского неба легкокрылым останусь созданьем». – В качестве посла мира объездил старший брат многие знатные места планеты людей.
«И делить нам было нечего, разве радость и лишения, доброй памятью отмечено то людское единение, неурядицы житейские все минули с той весны, но картавлю по-еврейски и на русском вижу сны». Амантай не лукавил в своих стихах. Прямо напротив бревенчатый дом с высоким крыльцом радиожурналиста, белоруса Мычко, рядом – утопающий в сирени сад еврейского семейства фоторепортера Коншина, чуть поодаль – огороды пролетариев Яковлевых, Гусевых, Безменовых.
Папа Койшибай Ахетович в те не совсем вольные времена возглавлял облуправление по охране гостайн в печати, проще – обллито. Фронтовик, он пережил и ледяное крыло репрессий, о чем промолчал всю жизнь, только после смерти мы нашли в его неприкасаемом саквояже свидетельства пребывания в Актюблаге. Целых девять лет… Отец испытывал генетический страх советского человека перед силой печатного слова и всегда боялся за своих детей. Был тактичным и деликатным руководителем, мягким в общении, но твердым в убеждениях.
Вдруг во время съемки заметила крупную лохматую собаку. Она брела по грейдеру, будто прислушиваясь к моему голосу, к стихам Галича... Остановилась, присела, неотрывно глядя на нас. Жаль, не оказалось с собой косточек. Обычно с дочерью запасаем на вечерние прогулки угощение для встречных собак, есть у нас и прикормленные.
Но смутная, мистическая догадка осенила меня...
Вспомнилось, что животные вовсе не наши бедные родственники, не младшие братья, а такие же, как и мы, пленники земного рая и земных мучений... Если верить старой легенде, души людей иногда переселяются. Ведь приходят же к охотнику души подстреленных птиц...
«По несчастью или счастью, истина проста. Никогда не возвращайтесь в прежние места... Даже если пепелище выглядит вполне, не найти того, что ищем, ни тебе, ни мне...» – Прав Шпаликов.
Снимая на память для братьев и сестер, ныне разбросанных по разным концам земли, оставшийся волшебным родительский дом, не могла избавиться от смятения, от осознания, что «в раю мы уже были – это наше детство».
«Не найти того, что ищем, ни тебе, ни мне... Путешествие в обратно я бы запретил. И прошу тебя, как брата, душу не мути»... Прости меня, старый дом по улице Гагарина, за попытку возвращения в то время, «когда мама молодая и отец живой»... Не надо стучаться в давно ставшие чужими ворота, ибо тот хрупкий, но стойкий мир иллюзий по-прежнему приходит в наши сны. Где никто не отнимет детское и вечное ощущение счастья…
Алия АХЕТОВА, город Кокшетау
