Посмотрел на часы. Неожиданно подошло время обеда. Отойти от компьютера с новостями, примеряя прочитанное на себя, выйти на «лестниц» и в «столовый». Взять там «вилк», «ложк». Сегодня «солянк», и «с «котлетом». Эх, не звучит что-то.
Наверное, просто непривычно. Или читатель не понимает текущего момента. Я его просто чуть-чуть развил. Маскулитивы придумал – в пику набившим оскомину феминитивам, удивительной в своей инфантильности попытке употреблять слова в женском роде – в честь борьбы с угнетением прекрасного пола – ужасным.
Штука, конечно, очень важная. Главное, помогающая в этом нелёгком деле.
Ведь если человек увидит, что фильм снят режиссёркой и операторкой, да ещё по книге знаменитой авторки, и сразу поймёт: такой удар по шовинизму мужскому нанесён, что не оправиться от него. Даже бытовой алкоголик Вадим из шестой квартиры, которого все не иначе как Николаичем зовут, поймёт. И жену больше бить не будет. А вот на приём к докторке пойдёт. Или к докторессе? Запутался я.
Несколько лет оголтелого навязывания новых слов не прошли даром. Коверкать язык, наполняя его уродливыми конструкциями типа «психологиня», «блогерка», «инженерка», «актёрка» неким энтузиасткам почему-то показалось чем-то забавным, интересным и даже полезным.
Феминитив – это имя существительное женского рода, образованное от однокоренного существительного мужского рода и обозначающее профессию или род деятельности.
Так говорит словарь. А здравый смысл, помноженный на жизненный опыт в наблюдении за суетой мира, парирует, что это намеренно вносимая в социальный дискурс неразбериха, шумно свергающая смыслы с их исторических мест.
Подобные конструкции нагло смещают фокус с того, что делается, на того, кто делает. Жалко, что находится кто-то, кто поддерживает это явление – не шутки ради, а на полном серьёзе.
Язык – структура подвижная, активная, подстраивающаяся и приспосабливающаяся. То же метро совершенно ненавязчиво сменило пол с мужского на средний, и никто этого особо не заметил. С кофе в текущий момент то же самое происходит, но не видно в медиапространстве тучных толп, ратующих за смену рода напитком. Вывод простой: естественные процессы протекают тихо, в отличие от инспирированных извне.
Цель конечная шума и навязывания любых различий банально проста. Разделяй и властвуй. Там, где есть конфликт, люди заняты им, а не созиданием. И общество тем более.
Вбить клин, расширить трещину, сделать сильное слабым – задача осуществимая.
И один вопрос как чёртик из табакерки выскакивает. Кому выгодно?
Собственно, ответ понятен, ведь так?
Евгений ЛЕОНОВ, писатель, гуманист
