Может ли искусственный интеллект стать отечественным продуктом?
На широких проспектах Астаны, в зеркальных фасадах небоскрёбов, всюду в виде ярких баннеров отражается амбициозная мечта – превратить Казахстан в цифровую державу, где искусственный интеллект (ИИ) станет не экзотической технологией, а обыденным инструментом в экономике, финансах и управлении.
Президент Касым-Жомарт Токаев поставил стратегическую задачу: совершить технологический рывок. Однако на пути к этой сияющей цели пролегла глубокая тень – колоссальная зависимость страны от зарубежных IT-разработок, достигающая, по словам самого главы государства, критических 95%.
Эта цифра не просто статистический показатель, а диагноз, который ставит под сомнение цифровой суверенитет нации. Казахстан сегодня напоминает талантливого гонщика, который стремится к победе в «Формуле-1», но при этом сидит за рулём арендованного болида, не имея ни собственных инженеров, ни уникальных чертежей.
Армия цифрового будущего: солдаты есть, оружия нет?
Казахстан с энтузиазмом взялся за подготовку своей цифровой армии. В стране действуют такие программы, как Tech Orda, нацеленная на обучение десятков тысяч IT-специалистов, а вузы активно внедряют образовательные программы в сфере ИИ. Студенты изучают языки программирования, работают с нейросетями и осваивают анализ больших данных.
Инициативы вроде AI Summer School 2025 собирают под одной крышей экспертов из разных стран для обмена опытом и подготовки преподавательских кадров. Создана мощная инфраструктурная база – технопарк Astana Hub, парк инновационных технологий «Алатау», передовые исследовательские центры при Назарбаев университете. Это настоящие учебные полигоны, где молодые таланты могут оттачивать свои навыки.
Однако за бравурными отчётами о тысячах подготовленных специалистов скрывается тревожный парадокс. Мы растим первоклассных «солдат», но практически не даём им в руки отечественного «оружия». Талантливые программисты, получив блестящее образование, часто становятся кадровым резервом для мировых технологических гигантов.
Не находя в родной стране проектов сопоставимого масштаба, они либо уезжают, либо работают удалённо на иностранные корпорации, которые затем продают свои же продукты и решения обратно в Казахстан. Получается замкнутый круг: страна вкладывает ресурсы в человеческий капитал, который в итоге создаёт добавочную стоимость для экономик других государств.
Прокомментировать ситуацию мы попросили Артёма Сидорчука, руководителя Центра информационного сервиса (Алматы.
– На ваш взгляд, насколько нынешняя система подготовки кадров в Казахстане – от университетов до технопарков – способна ковать не просто исполнителей для зарубежных корпораций, а создателей самобытных, отечественных ИИ-решений?
– Наша система образования и поддержки создаёт превосходных ремесленников, если можно так выразиться, – считает эксперт, – мы даём молодым людям в руки цифровой молоток и долото, и они виртуозно владеют этими инструментами. Но мы почти не учим их строить собственный уникальный дом. Проблема не в талантах, их у нас россыпь, это настоящие неогранённые алмазы. Проблема в отсутствии целостной экосистемы от идеи до внедрения. Нам не хватает отечественных ювелиров – крупных компаний и госзаказов, которые бы превращали эти алмазы в сияющие бриллианты национальной IT-индустрии. Пока мы готовим специалистов «вообще», а не под конкретные, амбициозные задачи внутреннего рынка, мы рискуем оставаться лишь поставщиком умов для глобального технологического конвейера.
Голос президента: тревожный звонок в цифровом эфире
Тревогу по поводу сложившейся ситуации неоднократно выражал и президент Токаев. Его заявления о 95-процентной зависимости от импортных IT-решений – это не просто констатация факта, а громкий набат, призывающий к немедленным действиям.
Глава государства прямо указывает на то, что без снижения этой технологической зависимости невозможно говорить о подлинной информационной безопасности и защите от киберугроз. Недавним решительным шагом стало преобразование профильного министерства в Министерство искусственного интеллекта и цифрового развития, что подчёркивает высочайший государственный приоритет этого направления.
Эта зависимость – своего рода технологическая игла, соскочить с которой невероятно трудно. Она проявляется во всём: от операционных систем на компьютерах в госучреждениях и программ бухгалтерского учёта в бизнесе до облачных сервисов, где хранятся данные граждан и компаний.
Это не только экономическая уязвимость, когда страна вынуждена платить огромные деньги за лицензии и поддержку, но и стратегический риск. В любой момент зарубежный поставщик под давлением санкций или по собственной инициативе может отключить свои сервисы, оставив целые отрасли парализованными. Это цифровой коллапс, который в современном мире равносилен отключению электричества или водоснабжения.
А что думает по этому поводу специалист, работающий в данной сфере?
– Артём Викторович, президент Токаев бьёт тревогу по поводу 95-процентной зависимости от импортных IT-решений. Как эта цифра, на ваш взгляд, ощущается на земле? В чём конкретно проявляется эта технологическая игла и какие невидимые риски она несёт для страны, стремящейся к цифровому суверенитету?
– На земле это ощущается как жизнь в очень красивом и удобном умном доме, который построил кто-то другой, и пульт управления от него находится за океаном. Мы пользуемся великолепными интерфейсами, но не контролируем прошивку. Это проявляется в мелочах: например, обновление зарубежного ПО может внезапно изменить привычные бизнес-процессы в казахстанской компании. А в глобальном смысле наши стратегические данные – о недрах, финансах, гражданах – обрабатываются и хранятся с использованием алгоритмов, созданных не у нас. Невидимый риск здесь в том, что мы теряем контроль над собственным информационным полем. Мы учимся играть по чужим правилам в игру, правила которой могут измениться в любой момент без нашего ведома. Цифровой суверенитет – когда у тебя в руках свой собственный пульт управления.
Свой пророк в чужом отечестве: почему Казахстан ставит на «легионеров»?
Парадокс ситуации заключается в том, что в Казахстане есть и талантливые программисты, и компании, способные создавать конкурентоспособные IT-продукты. Некоторые из них уже успешно экспортируют свои решения в США, Европу и страны Персидского залива. Однако внутри страны они часто проигрывают в борьбе за крупные контракты зарубежным гигантам. Почему так происходит?
Одна из причин кроется в менталитете, унаследованном с прошлых времён, – подсознательном убеждении, что импортное по умолчанию лучше. Любой чиновник с большей гордостью отчитается о подписании меморандума с мировым брендом, нежели с отечественной компанией, опасаясь обвинений в лоббировании чьих-то интересов.
Другая, более весомая причина – неравные условия конкуренции. Глобальные корпорации и даже крупные местные банки обладают колоссальными финансовыми ресурсами. Они могут позволить себе демпинговать, предлагать бесплатные пилотные проекты и перекупать лучших специалистов с рынка, предлагая им зарплаты, неподъёмные для обычных казахстанских IT-фирм.
Чтобы переломить эту тенденцию, Казахстану необходим новый государственный подход. Опыт таких стран, как Южная Корея или Израиль, показывает, что технологический прорыв возможен только при целенаправленной и даже протекционистской политике. Государство должно стать главным заказчиком и инвестором для своих компаний.
Речь идёт о своего рода джентльменском соглашении: правительство обеспечивает отечественный IT-сектор заказами и преференциями, а бизнес в свою очередь обязуется вкладываться в исследования, создавать качественные продукты и выходить с ними на экспорт.
Необходимо на законодательном уровне закрепить приоритет казахстанских разработок при государственных закупках. Важно создать условия, при которых данные граждан и государства будут обрабатываться преимущественно на отечественных платформах. Нужна либерализация рынка, минимизация участия квазигосударственных структур в разработке IT-решений, которые может создавать частный бизнес.
Только так можно вырастить национальных цифровых чемпионов – компании, способные на равных конкурировать с мировыми игроками, и гарантировать технологическую независимость страны.
– Мы видим парадокс: в стране есть талантливые разработчики и компании, но предпочтение часто отдаётся зарубежным гигантам. Что, по-вашему, должно стать тем самым джентльменским соглашением между государством и отечественным IT-бизнесом? Какие три конкретных шага со стороны правительства могли бы переломить ситуацию и заставить казахстанский ИИ-сектор поверить в свои силы?
– Это соглашение должно быть простым и честным: мы верим в вас, а вы оправдайте доверие. Если говорить о конкретных шагах, то я бы выделил три ключевых. Первый – умный госзаказ. Государство должно не просто покупать готовые продукты, а формировать заказы на разработку, стимулируя создание новых технологий именно здесь, в Казахстане. Это должно быть закреплено законодательно: при наличии отечественного аналога, соответствующего требованиям безопасности, предпочтение отдаётся ему. Второй – создание национального венчурного фонда с фокусом именно на ИИ. Нам нужны длинные и рискованные деньги, которые готовы инвестировать в науку и прорывные идеи, а не только в быстрый коммерческий результат. И третий, возможно, самый важный шаг – «публичное рукопожатие». Высшее руководство страны должно открыто и последовательно демонстрировать доверие к отечественным IT-решениям, использовать их в своей работе. Это станет мощнейшим сигналом для всего рынка, переломит старый стереотип «западное – значит лучшее» и даст нашим компаниям тот кредит доверия, который им так необходим, чтобы расправить крылья.
Серик ТЕКЕЖАНОВ
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
