Политолог Данияр Ашимбаев и журналист Сергей Козлов – о том, кто и как баллотируется в депутаты казахстанского парламента и каким может быть его новый состав [газетная статья].
Сергей КОЗЛОВ: Недавно услышал шутку, связанную с выдвижением кандидатов в наш парламент: если кто ещё не зарегистрировался, то очередь вон там. То есть кажется, что выдвинулись буквально все, кто хоть как-то был отмечен, причём за последние десятилетия, на политической сцене или в общественных дискуссиях. А также и те, кто вообще никак не был отмечен и является совершенно неизвестными для казахстанцев персонажами. Выборы для всех, получается? Не торжество ли это, а точнее, не буйство ли это демократии, о котором так мечтали многие наши демократы? Кстати, они, эти замшелые демократы, уж, извините, с плесенью по всей поверхности высохших мозгов, конечно же, критикуют и власти, и правящую партию (не будем, не будем здесь называть эти партии, дабы не обвинили нас с предвыборной агитации), однако даже эти рептилии не могут не признать, что выборы-то проходят! Причём всё, что в данной части своей программы преобразования страны обещал президент, реально происходит. Вот тебе возможность легально, без митинговщины и надрыва, без незаконных пикетов и разборок с полицией, попробовать себя в качестве реального политика. И пробуют! Как я уже сказал, очень, очень многие. Что же касается, назовём его моим нелюбимым словом, электората, то он в глубоком, думаю, недоумении: откуда они, кандидаты в народные избранники, все вылезли? И что их так много? И что это они направо и налево обещают, обещают и обещают? Понятно же, что даже тысячной доли всех этих обещаний никто выполнить не сможет, однако таковы правила игры – обещать и очаровывать, ездить по глухим районам, беседовать с людьми, вникать в их чаяния и нужды, фиксировать проблемы и требования. И электорат, насколько мы можем судить, как-то так по мере приближения дня голосования всё больше раздражается и недоумевает. И это тоже, наверное, часть игры под названием «демократические парламентские выборы». Или это всё же не игра?
Данияр АШИМБАЕВ: На самом деле количество кандидатов по одномандатным округам, что в мажилис, что в маслихаты, вызывает удивление. Но это только на первый взгляд. Многие просто забыли ситуацию на выборах в 90-е и нулевые годы. Конкуренция была не меньше, взять хотя бы выборы в 2003 и 2004 годах. Но затем ситуация изменилась. Мажилис полностью перевели на партийные списки при одновременном ужесточении партийного законодательства. В маслихатах сначала сократили конкуренцию путем введения внутрипартийных праймериз, а затем перевели на партийные списки. Поскольку структуры правящей партии полностью оказались поднятыми под акиматы, то мы получили абсолютно серые и беззвучные маслихаты, которые отражали интересы акиматов и застройщиков. В итоге некому стало актуализировать региональные проблемы, критиковать политику местных органов управления, да и вообще представлять интересы населения. Переход к смешанной системе позволяет эту ситуацию хоть немного преодолеть. Не буду впадать в чрезмерный оптимизм по поводу независимости новых маслихатов и адекватности итогов будущих выборов (все-таки уровень политической культуры сильно упал), но стране в целом и государству в частности объективно нужны депутаты, задающие неприятные вопросы и требующие на них ответа. Мы долго исходили из концепции «умного и просвещенного государства», но, оказавшись без критики и конкуренции, оно быстро деградировало. Я бы сравнил наше госуправление с пищеварительной системой: какие бы красивые идеи ни были на входе, на выходе получается характерная масса...
С. К.: Уровень политической культуры упал? Мне сложно сказать, что когда-то этот уровень был хотя бы удовлетворительным. Но времена меняются, выросли целые поколения молодых людей, у которых, на мой взгляд, какая-то, извините, каша в голове. Я имею в виду представления о политике, о том, как должна формироваться наша политическая система, какие люди в ней требуются, как организовать взаимодействие власти и общества и т. д. Именно поэтому исход данных выборов, боюсь, будет очень даже непредсказуемым. Но увидим уже в скором будущем, когда будут подведены итоги голосования. Сейчас же огромное, как правильно вы заметили, число кандидатов в депутаты просто неизвестно избирателям. Мы видим разгул какого-то местечкового популизма. Никто не смотрит программы ни партий, ни самовыдвиженцев, всех интересует, либо как проводится предвыборная агитация (с перформансами и оригинальными выкрутасами), либо чем отметился кандидат в прошлом (выпадами против власти, скандалами, резкими отнюдь не является катастрофичным, несмотря на словесную трескотню и пустые обещания, она, демократия родимая, везде такая, только с отдельными особенностями, присущими той или иной политической культуре. У нас она такая, что делать, какая есть. Кстати, не самая примитивная в мире, уж поверьте мне. Но главное, на мой взгляд, это реальная политическая жизнь. Она активизировалась, люди, что называется, занялись ей, реальной политикой. Порою это выглядит забавно, порой отталкивающе, но всё же…
Д. А.: И где взять другой электорат? Мы помним выборы и 90-х, и начала нулевых – был интерес, были более или менее качественные спрос и предложение на выборном рынке. Куда всё это ушло? Уже мало кто помнит про такой «дом демократии» в Алматы на Виноградова заявлениями). Понятно, что огромное большинство всех этих персонажей никуда не изберётся. Как в анекдоте: не догоню, так хоть согреюсь, но ведь кое-кто и пролезет… Всё это, повторюсь, – Сейфуллина, где на трёх этажах сидели различные партии и движения, зачастую существующие только в лице своего лидера. Они были в СМИ, к ним бегали журналисты, они периодически озвучивали свою позицию, и люди видели, что есть кто-то, кто выражает их мнение – по экологии, по социальной защите, по национальному вопросу и т. д. Может, партии эти были и виртуальные, но они давали полную палитру общественного мнения, с которым государство считалось. Потом кто-то ушёл на пенсию, кто-то присел на гранты, а государство с каждым годом становилось все ленивее и ленивее. Количество партий оптимизировалось, округа упразднили, и закончилось тем, что вместо правых и левых, консерваторов и либералов в стране остались только националисты и интернационалисты, затем вопрос свелся к «нагызам» и «шала» или «ватникам» и «нацикам». Плюс огромное число тех, кто потерял сначала веру в политиков, а потом и интерес к ней.
С. К.: Быть может, это и есть закономерное продолжение того нашего политического процесса? Если даже некоторые партии, как вы сказали, состояли в лучшем случае из нескольких человек, а позиционировали себя в единственном числе, в лице своего лидера. Всё нынешнее состояние нашего (пусть и слово это какое-то расплывчатое) электората этим процессом и подготовлено. Времена-то меняются. В 90-е были совсем другие люди – интеллигенты, ещё не остывшие от грандиозного краха СССР, тогда вообще всё виделось совершенно по-другому, нежели сегодня. Тогда всё казалось вполне возможным – и сделать стремительную политическую карьеру, и сколотить приличное состояние. Все мы были наивны. Но проходило время, карьеры не получалось, много денег заработать не давали (если разве что ты не встроишься в систему или не примкнёшь к какому-нибудь криминальному клану), власть очень умело пользовалась инфантилизмом общества, играя то на том, то на этом, подсовывая партии, лидеров, устраняя тех или иных неугодных персонажей с политической сцены, либо дискредитируя их, либо стравливая с конкурентами и просто завистниками. Вот и результат: люди не верят в то, что может появиться альтернативная власти действенная, сплочённая и способная управлять страной политическая сила. Люди слушают и смотрят предвыборные видеоролики и отдают предпочтения тем, кто им просто визуально понравится или понравится своими резкими заявлениями. Это отображается и в так называемой митинговой активности. Она же просто никакая…
Д. А.: Уже давно все обратили внимание на карликовость митингов в Алматы за последнее десятилетия, а ведь острых проблем очень много, но люди отвыкли выражать протест и не верят в смысл этого самого выражения. Январские события не в счёт, это было хорошо организованные сверху «протесты» с мобилизационным фактором в лице спецслужб, криминала и религиозных радикалов. Общественный запрос сегодня касается темы справедливости, но очевидно же, что для всех понятие справедливости очень и очень разное. Справедливость могли бы обеспечить разве что честные суды, но где их взять, если в обществе много лет доминируют право силы, телефонное право и конвертное право? Нет правовой, нет политической культуры, зато в широком ассортименте представлены запрос на патернализм (читай – иждивенчество) и новое прочтение истории страны, которое одновременно насаждает у молодежи (и не только) манию национального величия и комплекс неполноценности с навязываемым постколониальным синдромом. Последнее, как известно, вызывает потребность в неком реванше, а добрые советчики тут же подсовывают в качестве инструментария религиозный радикализм, воинствующий национализм и ксенофобию. При этом люди перестали читать (чтение даже мессенджеров заменяется на аудио- и видеосообщения). Люди перестали думать. Так что кандидаты и их популистские программки вполне соответствуют социальному запросу. Не забудьте, что для кандидатов в члены общественных советов ещё требуют справки из наркологии и психиатрических лечебниц, а для кандидатов в депутаты – уже нет.
С. К.: И тем не менее… Так и хочется призвать: сограждане, все на выборы! Мы имеем кандидатов в депутаты таких, какие мы сами. И не надо тут обижаться. Политический процесс отображает наше собственное состояние. Но иного пути, кроме выборного, у нас нет и быть не может. Это очень, извините, нудный, сложный, полный противоречий путь, но единственный, которым мы можем прийти в приличное место. Все иные пути – радикального протеста, устранения власти, замены её на другую власть (которую нам обязательно кто-то подсунет из-за пределов страны), это путь к потрясениям, а нам это надо? И ещё хотелось бы обратиться к тем, кто на выборы идти не собирается: не надо думать, что вы умнее и благоразумнее всех, ибо благоразумие – это поддержать что-то благотворное, а отстранённость – всегда поддержка тех, кто вами манипулирует. И вот уже записные «системные» оппозиционеры начали пропагандистскую кампанию: мол, голосуйте против всех. А это означает, что уже есть такая установка…
Д. А.: Но тут нелишне заметить, что при всем разнообразии выбор-то не очень богат. Если нет умных, голосуем за красивых. А если нет красивых, то за кого тогда? Смотрю даже по своим округам: честно говоря, и мне нравится только графа «против всех». Это по персоналиям. По партиям немного проще. Ну, насчёт голосования как единственного метода тоже можно поспорить. Есть, в конце концов, и жеребьёвка... Конечно, на выборы лучше все-таки сходить, но проголосовать как-то осознанно. Понятно, что выбор достаточно разнообразный, особенно в мегаполисах. А тут смотрите: если, грубо говоря подсчитать, что на округ приходится 10 кандидатов, что в среднем выходит по 10% на каждого. То есть победителю будет достаточно набрать 11%: легитимность малюсенькая, но юридически этого достаточно. Второй тур законом сейчас не предусмотрен, ибо заманить избирателя будет тяжело. На следующих выборах, если они, конечно, пройдут раздельно, такой путаницы, скорее всего, не будет, ляпы законодательства уберут и, может, даже восстановят систему, по которой депутат должен набрать 50% + 1 голос. Нужно помнить, что сейчас важно избрать и тех, кто умеет работать, и тех, кто умеет заставлять работать остальных. Впрочем, об этом мы говорим уже много лет, а ведь это уже десятые парламентские выборы только на моей памяти...
Сергей Козлов и Данияр Ашимбаев
