12 июня 2019 года состоялась инаугурация Касым-Жомарта Токаева, который победил на президентских выборах, за три дня до этого набрав 70,96 процента голосов избирателей при явке 77,5 процента граждан страны. Никто тогда не знал, что ждет страну и ее президента.
[газетная статья]
Во всем разбираться «вручную»
Давайте мысленно вернемся на год назад, к июню 2019-го, и пофантазируем, произвольно изменив ход событий. Итак, Токаев только что стал президентом. Через 15 дней после выборов в Арыси все спокойно, не гремят взрывы на военных складах и не гибнут люди, не рушатся, не горят дома, и беженцы не покидают город. А потом этот город не приходится отстраивать заново. Все тихо.
Спустя семь месяцев после инагурации под Алматы тоже все спокойно: не происходит никакой авиакатастрофы, и самолет Fokker-100 благополучно взлетел, все пассажиры и члены экипажа остались живы. А не только те, которым на самом деле повезло…
А спустя восемь месяцев после вступления в должность Токаева не было погромов в Кордае, не грабили и не убивали. И конечно же, как приятно представить, что не было никакой пандемии и мы не сидели по домам два месяца, не вводилось чрезвычайное положение. Нефть не падала в цене, и страна по-прежнему стабильно получала от ее продажи надлежащую прибыль. И не было роста безработицы, инфляции, и все это вкупе не вселяло в нас общую неопределенность и тревогу перед будущим.
Не случилось и прорыва дамбы в Узбекистане в начале мая этого года, после чего в Туркестанской области – нет-нет, этого тоже, представьте, не было – затопило более 400 домов и не пришлось срочно эвакуировать более пяти тысяч наших людей из-за угрозы их жизням.
Представили? Спокойный и благополучный год, можно не отвлекаться на форс-мажорные сюрпризы и заняться тем, что давно назрело, чего ждут граждане и без чего страна не может двигаться дальше.
Но ведь все это было! Именно в этот прошедший после президентских выборов год. Да, случались и раньше и катастрофы, и наводнения, и всплески страстей в каком-нибудь уголке страны, но все шло не такой почти сплошной чередой «фейерверков», когда, что называется, не успевали отдышаться, как накатывалось уже нечто другое, но обязательно чрезвычайное.
Что касается карантина и режима ЧП в масштабах всей страны, так его и вовсе пришлось вводить впервые в ее истории, таких шагов никто еще не предпринимал, и опыта преодоления подобного стресса ни у кого не было.
К этому нелишне добавить не только наши внутренние проблемы, происшествия и катастрофы. Мы ведь теперь тесно вписаны в мировую экономику, хотя бы в сфере внешней торговли и иностранных инвестиций, и поэтому сильно зависим от ее состояния. Так вот первый год президентства Токаева прошел под знаком беспрецедентных проблем в глобальном хозяйстве, которые бесконечно нарастали и углублялись.
В 2019 году, напомним, усилилась торговая война США и Китая, и из-за нее буквально трясло финансовые и товарные рынки, а уже в этом году мир столкнулся с экономическим спадом, не имеющим аналогов в мирное время со времен Великой депрессии. И все эти мировые, внешние потрясения всегда становятся серьезным испытанием для макрофинансовой стабильности нашей страны, так что текущий кризис отнюдь не является исключением. Это был еще один удар, которого не ждали.
Как недавно отметил доктор экономических наук, главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при президенте Казахстана Вячеслав Додонов, «Токаев на посту президента столкнулся с одним большим вызовом – в нашей стране все завязано на главную вертикаль, со многими вопросами приходится разбираться вручную, все ждут отмашки сверху. И потому перед главой государства каждый день стоит очередной вызов. Что ни месяц, то какойто кризис, с которым приходится разбираться».
Решать в экстремальных условиях
И он разбирался. Непосредственно и лично. Быстро давая оценку происходящим событиям в Twitter и Instagram (когда вообще у нас такое бывало?). Лично выезжая и в Арысь, и в Кордай, и в медицинские центры, где лечились зараженные коронавирусом. Под его руководством даже наша известная, мягко говоря, невысоким уровнем профессионализма и мобилизации административная система продемонстрировала способность решать сложные вопросы в беспрецедентных условиях чрезвычайного положения, которое страна пережила довольно успешно, особенно на фоне других стран, казалось бы, более благополучных. И это вынуждены признать даже записные критики Токаева.
На антикризисные меры, в частности, была выделена огромная сумма – 5,9 триллиона тенге, что составило 8,6 процента от ВВП Казахстана. Причем деньги вливались не только в структурообразующие сферы экономики, но и выплачивались непосредственно людям, которые остались без работы. Ежемесячно около 3 миллионов казахстанцев выплачивалась финансовая помощь в 42 500 тенге, среди них выплата 42 500 тенге тем, кто лишился работы на время пандемии, надбавки медикам и др.
По предварительным данным Министерства экономики, за первые пять месяцев текущего года ВВП Казахстана снизился на 1,7 процента, а согласно оценкам, которые давались в марте, в разгар падения нефтяных цен многими организациями и экспертами – как казахстанскими, так и международными, – спад по итогам года ожидается на уровне одного-двух процентов. Это реальный кризис.
«И тот объем стимулирующих мер, которые реализуются в рамках поддержки экономики, – говорит Вячеслав Додонов, – позволит нейтрализовать большую часть шоков и сгладить возникшие проблемы. Без этих мер падение ВВП по итогам года могло бы достичь пяти-шести процентов. Но надо также учитывать, что сейчас ситуация в мировой экономике и на рынках крайне неустойчивая. И в условиях беспрецедентной волатильности крайне сложно прогнозировать ее развитие до конца года и точно оценить влияние на экономику страны».
То есть год потрясений как бы не кончился, и неизвестно, какие еще экстренные, беспрецедентные меры нужно будет предпринимать. Однако уже то, что руководством страны за этот год предпринято для спасения экономики говорит само за себя. Да, мы выходим из карантина не без потерь, но есть надежда, что они будут минимальными по всем показателям.
...И в рабочем порядке
Когда сегодня некоторые наши да и «забугорные» критики упрекают Токаева в «медлительности в проведении реформ» или в «нерешительности их осуществления», возразить им попросту невозможно. Нет, не потому, что сказать в ответ нечего, а потому, что вся эта критика, извините за вынужденную тавтологию, просто не выдерживает никакой критики. Остается только развести руками и констатировать: критика, похоже, это ваше предназначение в этой жизни. И даже если вы захотите увидеть, как говорится в известной поговорке, лес за деревьями, вы постараетесь его не заметить.
Токаев вынужден был стать политическим «кризисным менеджером» в тех предлагаемых обстоятельствах, в которых оказалась страна. Даже несмотря на все это, он упорно стремился реализовать свою программу её модернизации. В условиях постоянного стресс-режима, ни на мгновение не расслабляясь и не исчезая из поля общественного наблюдения. Он открыт и для критики, и для диалога, и для честного обсуждения всех наших проблем.
Отметим, что критика направлена главным образом на темы осуществления политической модернизации страны. Однако вспомните его первое послание народу Казахстана, с которым президент выступил 2 сентября 2019 года, хотя бы тезисно. Продолжить процесс партийного строительства. Эффективная обратная связь с населением. Совершенствование законодательства о митингах. Концепция «слышащего государства». Это главные направления реформы политической и общественной жизни.
Изменилась ли после этого наша общественная и политическая реальность? Кто сегодня скажет, что нет, не изменилась? Кто скажет, что процесс изменений, несмотря ни на что, не идет? Кто скажет, что в нашем обществе не пробудилось гражданское самосознание? Кто скажет, что по личному распоряжению Токаева не прекратились блокировки соцсетей и верховная власть безучастна к запросам общества?
Вы, господа критики, конечно же, этого постараетесь не заметить. Также как и создания Национального совета общественного доверия, принятия закона «О порядке организации и проведения мирных собраний в РК», досрочно-условного освобождения Мухтара Джакишева, списания долгов по кредитам представителям социально уязвимых групп населения, внедрения транспарентного процесса принятия решений, выплат населению в период ЧП и налоговых каникул бизнесу, ужесточения наказания за сексуальное насилие, а также педофилию, распространение наркотиков, торговлю людьми, бытовое насилие и другие преступления против личности. Отмены проекта Кок-Жайлау, наконец.
Медленно? Возможно... Да, хотелось бы, чтобы прошедший год был иным. Чтобы все это время не приходилось заниматься ликвидацией последствий, не устранять разрушения, не эвакуировать людей, не отвлекаться на «чрезвычайку», а сосредоточиться на главных направлениях развития страны. Хотелось бы…
Ну и, наконец, никто не отменял текущую повестку президента, его повседневную деятельность. А это 500 официальных и протокольных мероприятий с его участием в течение года. В том числе – зарубежные визиты и рабочие поездки по регионам страны. Кстати, по стране, которую за год он объехал буквально всю, все регионы и крупнейшие города: президент совершил 26 поездок.
Прошло более 100 встреч, саммитов, конференций на её международном уровне и тоже с его участием. Как подсчитано, около двух месяцев в общей сложности Токаев находился в служебных командировках. Причем половину из этих двух месяцев ездил по своей стране, половину – за рубеж. Им было подписано в течение года 67 законов, дано поручение по 527 обращениям граждан.
Но все это так, в рабочем порядке…
Сергей Козлов
