Как Абылай хан великодушно решил судьбу знатной пленницы
ЭТО СЛУЧИЛОСЬ В СЕРЕДИНЕ XVIII ВЕКА. ХАН АБЫЛАЙ СО СВОИМ ОТРЯДОМ ВОЗВРАЩАЛСЯ ИЗ ПОХОДА НА КАРАКАЛМАКОВ-ДЖУНГАР К СВОЕЙ ЗИМОВКЕ ПОД ХРЕБТОМ КОКШЕТАУ ВОЗЛЕ ОЗЕРА БУРАБАЙ. РЯДОМ ЕХАЛИ ВЗРОСЛЫЕ СЫНОВЬЯ И ДОБЛЕСТНЫЕ БАТЫРЫ. В ДЛИННОМ ОБОЗЕ НА ВЕРБЛЮДОВ И ДВУХКОЛЁСНЫЕ АРБЫ БЫЛА НАГРУЖЕНА МНОГОЧИСЛЕННАЯ ДОБЫЧА, ЗАХВАЧЕННАЯ В ПОХОДЕ. ЧАБАНЫ И ТАБУНЩИКИ ИЗ БЕДНЫХ ЮНОШЕЙ-СИРОТ ГНАЛИ ГУРТЫ ОВЕЦ И ТАБУН ЛОШАДЕЙ. НО САМУЮ ГЛАВНУЮ ДОБЫЧУ ВЕЗЛИ В ОТДЕЛЬНОЙ КРЫТОЙ АРБЕ ПОД ОХРАНОЙ ХАНСКОЙ ГВАРДИИ - ТОЛЕНГУТОВ. В НЕЙ СИДЕЛА 17-ЛЕТНЯЯ ДЕВУШКА - ДОЧЬ ОДНОГО ИЗ ПОБЕЖДЁННЫХ КАРАКАЛМАКСКИХ НОЙОНОВ. [газетная статья]
Стоило хану задержать взгляд на батырах, в уме возникала нелёгкая задача: кому достанется главная добыча? Отдашь одному -обидятся остальные. Белоснежную ханскую юрту поставили на берегу озера Бурабай под высоким утёсом. Аблай вызвал своего неизменного советника Бухаржырау и спросил: «Как быть с пленницей?» Белобородый старец подсказал: «Пусть пленница выберет мужа сама».
Хан обрадовался мудрому совету, вышел из юрты и объявил своё решение. Батыры зашумели и побежали смывать с себя грязь, пот и дорожную пыль. Толенгуты привели пленницу. Претенденты, сверкая взглядами и блистая доспехами, выстроились перед ханской юртой. Хан оглядел всех с одобрением и предложил пленнице выбрать себе мужа. Девушка, не обращая внимания на батыров, смотрела на возвышавшуюся над водой высокую гору.
«О, великий хан, я готова выполнить Вашу волю. Но пусть батыры покажут себя. Я стану женой того, кто собьёт стрелой этот платок с вершины вон того утёса», - она сняла с головы и протянула хану свой белый платок-жаулык. Хан усмехнулся и дал знак толенгутам. Двое из них привязали его к длинному шесту, взобрались на гору и закрепили шест в груде камней на самой вершине.
Претенденты принялись стрелять в заветный жаулык, но никто не смог попасть. Наконец, Аблай поднял руку и обратился к пленнице: «Хитрая калмачка, ты задала моим батырам невыполнимую задачу. Но не обольщайся. Всё равно ты станешь чьей-то женой. Дай им другое задание. Пусть покажут свою смекалку».
«Да будет по-вашему, таксыр, - сказала она. - Я расскажу притчу, а батыры пусть разгадают её смысл».
И пленница поведала историю о птичке-голубке, невинно резвившейся в своей роще, но которую поймал и начал терзать жестокий коршун. Пролетавший мимо храбрый сокол спас птичку и улетел в свои края. Когда голубка подросла, она полетела на поиски сокола. По пути на неё напал и пленил кречет, но отпустил. Напали три совы-разбойницы, но отпустили. А вот жестокий беркут напал и унёс её с собой… Кто же эта голубка и сокол? Почему кречет и совы отпустили её, а беркут нет?
Пока батыры спорили, гадали и чесали затылки, калмачка забежала по камням на островок и взобралась на самый верх скалы. Хан, нервничая, сжимал кулаки. Неужели не отгадают? Неужели его доблестные воины и тут опозорятся? Разнесёт «узын кулак» эту новость по всей Сарыарке. От какой-то смазливой девчонки пострадает и его репутация... Хмурые мысли прервал прибежавший молодой жигит, который попросил допустить его к состязанию. Хан в знак согласия молча махнул рукой.
Молодой табунщик Сакен тоже был молод и не женат, но сирота и беден. Хотя у него не было средств на боевого коня и батырское оружие, зато имелся тугой и испытанный лук, доставшийся от погибшего в бою старшего брата. Без лишних слов он натянул тетиву, прицелился и выстрелил вверх. Недолёт. Стрелок несколько раз глубоко вдохнул, расстелил свой чапан на плоском камне, лег на него спиной, согнул ноги, разместил кибить на подошвах и, держа тетиву двумя руками, выпрямил ноги. Лук согнулся в крутую дугу. «Взиииии» - стрела стремительно унеслась вверх и попала в закреплённый на вершине шест. Он переломился, но остался висеть на тонкой жилке. Стрелок хладнокровно достал третью стрелу и так же, лежа на спине, выпустил в цель. Она проткнула платок; остаток шеста прокрутился, оторвался и полетел в озеро.
Сакен вскочил и торжествующе вскрикнул. Аблай заулыбался, потирая руки. Но батыры зашумели и потребовали, чтобы претендент выполнил второе задание.
- Таксыр, тут всё понятно, - радостно объявил он хану. - Пленница рассказала про себя, про своего любимого жигита-сокола, которому дала обет любви. Но родители выдали её за богатого жениха-кречета, который, услышав про верность обету, сжалился и отпустил голубку на поиски сокола. Впути её поймали ночные конокрады-совы, но, узнав про сокола, отпустили. А вот беркут не отпустил.
- И кто же этот беркут?
- Это вы, таксыр...
Хан встрепенулся от ярости и вскочил с места…
А калмачка подошла к краю скалы и взглянула вниз на камни. Сердце забилось от страха, на глаза навернулись слёзы. Но зачем жить без любви? Сакен, догадавшись о её намерениях, погрустнел. Как ни стреляй, как ни смекай, насильно мил не будешь.
- Не торопись, красавица! - выкрикнул он и повернулся к хану: - Таксыр, я выполнил условия пленницы. Теперь она моя жена… Но я понял, что обет любви для неё дороже жизни, и решил отпустить её на волю. Пусть летит к своему соколу.
Взбешённый хан, сжав кулаки, крикнул:
- Эй, безродный жигит, разве ты не знаешь, что у ханского приказа обратного хода нет? Тут заговорил Бухаржырау:
- Таксыр, табунщик Сакен выполнил условия пленницы и стал еёмужемпо твоему приказу. Теперь он отпускает свою жену. Твоя репутация не пострадает. А если ты проявишь величие души, дашь ей коня и благословишь, то слух о ханском благородстве долетит до самых отдалённых уголков нашей степи.
Аблай вздохнул, провёл ладонями по лицу и сел на место.
Всё так. Если муж отпускает жену, то придраться не к чему. Даже хану... Он кивнул толенгутам, и те подвели к берегу гнедого скакуна. Узнав о дарованной свободе, пленница слезла со скалы, пробежала по камням и легко взлетела в седло. Сакен крикнул:
- Назови своё имя, красавица!
Привычным движением она тронула повод, аргамак сорвался вскачь, калмачка, обернувшись, что-то прокричала, но ветер унёс ответ, а конь - её саму.
С тех пор высокий утес над озером Бурабай стали называть Окжетпес, а островок с причудливой скалой, на которой стояла калмачка, - Жумбактас.
Мурат УАЛИ
