Как нам реализовать идею социального общества?
ЛЕКЦИИ НА «ВОЕНКЕ» В УНИВЕРСИТЕТЕ НАМ ЧИТАЛ НЕМОЛОДОЙ ПОДПОЛКОВНИК С ПЛОХО ЗАМАСКИРОВАННЫМ ТРОЙНЫМ ОДЕКОЛОНОМ ПЕРЕГАРОМ. НО ВСЕГДА В НАЧИЩЕННЫХ ТУФЛЯХ. КАК БЫ НИ БЫЛО ГРЯЗНО НА УЛИЦЕ, ОБУВЬ ЕГО ОТЛИЧАЛАСЬ ЧИСТОТОЙ. МУНДИР БЫЛ ИЗРЯДНО ПОТЁРТ, И ТУФЛИ ПОНОШЕНЫ, НО МЫСКИ ИХ СИЯЛИ. ЗА ЭТО Я ЕГО УВАЖАЛ. И ЕЩЁ ЭТОТ ОДЕКОЛОН… [газетная статья]
ПОЛИМОРСОЗ ШИРНАРМАСС
Лекции подполковник просил записывать. И очень часто от военной тематики его уводило в рассуждения о победительной силе духа и единства общества. Он говорил о важности политико-морального состояния как отдельно взятой боевой части, так и советского народа в целом. Я сокращал это бесконечное «политико-моральное состояние», строчил: «поли. мор. соз». Потом писал слитно: «полиморсоз». Потом про себя стал так называть подполковника.
Запомнилась история с однокурсником Васей Даньшиным. Тот пришел на занятия в синих штатских штанах, карманы и швы которых проклепал звездочками, благо, в «Военторге» они продавались свободно. О вожделенных джинсах тогда можно было только мечтать. Преподаватель увидел весь в звездах зад Васи и сказал речь. Нашел сильные слова о том, как это кощунственно, что унижается высокий символ, что за каждую такую звездочку служат годы… И добавил, снижая пафос: «Выйди из аудитории и разжалуй себя в рядовые».
КУДА ИДЕМ, ЧТО ЗА ГОРИЗОНТОМ?
Сегодня все чаще думаю о том, что офицер в поношенном мундире и старательно начищенных туфлях был прав. Без высокого полиморсоза общества (синоним – широких народных масс) нам никак.
Азартно принявшись три десятка лет назад перестраивать всё и вся, форсированно переходить от социализма к капитализму, реформируя страну по чужим лекалам, мы как черт от ладана стали открещиваться от самого понятия «идеология». Считаю, что это сыграло с нами плохую шутку. Если понимать под идеологией не набор догм, а комплекс понятных, зовущих и конкретных целей развития страны, оснащенный внятным и ярким, все объясняющим лозунгом, то ее отсутствие просто губительно. Тогда общество становится толпой слепых, понуро бредущим за любым голосом. А то и просто отдавшимся своим инстинктам, желанию приспособиться и выжить. И выставить на божнице единственную молитву: как из всего вокруг извлечь прибыль. Что у мусульман, что у христианъъ республики появилось общее высшее божество – Золотой Телец.
Еще раз вспомню строчку любимого поэта Андрея Вознесенского, его обращение к висящему на стене портрету вождя: «Скажите, Ленин, в нас идея не ветшает?». Многие считают, что обветшала идея. Но поэт подчеркивал местоимение «в нас». Сама же идея социального общества со временем не ветшает, это мы ее извратили и разубожили. Не сумели построить то, что с успехом сделали, к примеру, Скандинавские страны. Они во многом воплотили все, о чем писалось в программах компартии. Главное – в тех странах соблюдаются социальные гарантии, которые позволяют жить, а не выживать. Люди там чувствуют себя хозяевами страны, а не населением. Уместно здесь вспомнить нашумевшую в свое время статью Олжаса Сулейменова «Об ошибках критиков социализма», в которой эта мысль хорошо развита.
За 30 лет мы построили олигархический бюрократический вариант капитализма, густо замешанного на клептократии, непотизме и пропитавшей все общество коррупции. А народ наш – широкие народные массы – разделенный и дезориентированный.
«…НАМ ТУТ ПОДБРАСЫВАЮТ»
Как-то на заре независимости нам с высокой трибуны сказали: обогащайтесь! Призыв этот был недолгим, его услышали и поняли далеко не все. Большинство решило, что нужно быстрее приватизировать когда-то полученную от государства квартиру. Правильно поняли те, у кого сработал хватательный рефлекс, кто был ближе к власти. Самые жирные куски пирога общенациональной собственности быстро перешли в «свои руки». Когда все это было освоено, призыв прекратил звучать.
В переформатированной стране теперь нет классов, зато появились сословия. Разрыв доходов между богатыми и бедными бьет все рекорды.
Более пяти процентов населения республики живет за официальной чертой бедности. Большинство половину своих доходов тратит на пропитание. По мнению социологов, лишь малая толика казахстанцев смотрит в будущее с оптимизмом. Цены на лекарства и еду растут быстрее, чем пенсии. Последние постоянно отстают от инфляции. Взятый кредит пытаются вернуть, влезая в кредит новый, попадают в долговую кабалу.
Стоит ли удивляться, что социальное самочувствие этносов и групп, тот самый полиморсоз, на опасно низком уровне. Уходит былое гражданское единство народа республики. И межэтническое согласие все чаще дает сбои. Недоверие к власти, равнодушие, апатия и раздраженность, переходящая в озлобленность, встречаются все чаще. Пустые избирательные участки в день голосования – самая красноречивая тому иллюстрация. Большинство из нас живет сегодняшним днем, не заглядывая в будущее. Не понимая, каким оно будет и побаиваясь его.
О тех, кто идет нам на смену. Родители нацеливают подрастающих детей: у тебя будущая профессия должна быть денежной, в этом ее престиж, а не просто тебе интересной или нужной обществу. От того и не идут выпускники школ, например, в педвузы, в геологи и моряки, куда в прежние времена влекла романтика трудного дела. Зато финансистов и юристов в стране давно перепроизводство. А квалифицированных рабочих – дефицит из дефицитов. На днях услышал, как большие строительные компании азартно переманивают друг у друга деньгами машинистов башенных кранов.
КАК АППЕНДИЦИТ, УДАЛИЛИ СТЫД
Мы теперь живем в обществе, которое превозносит успех. А этот культ плохо совмещается с культом справедливости. Недавно прочитал: у 440 госслужащих Казахстана на счетах в банках 58 стран находится 691 млрд тенге, в среднем по 1,5 миллиарда на каждого. Подчеркиваю: не бизнесменов, а госслужащих. Опровержений не последовало. Думаю, такая информация, что называется, взрывает мозг у тех, кто работает на зарплату учителя или врача. И заставляет задуматься, вовсе не умножая уважения к чиновникам. Мол, там, во власти, все такие.
Помню, в газете мы завели рубрику «История успеха». Рассказывали о тех, кто сумел начать свое дело, создать рабочие места, наладить производство новых товаров, оказывать востребованные услуги или поднять повалившиеся предприятия – словом, о вожделенном среднем классе. Таких примеров мы нашли немало. И сегодня успешные деловые люди, селфмейдмены, радуют, обнадеживают и зовут других своим примером.
Но это были, как правило, представители малого и среднего бизнеса. История того, с чего начали наши «акулы бизнеса», в чьих руках львиная доля экономики республики в основном темна, изобилует умолчаниями и недоговоренностями. Понятно с теми, кто родился в «правильной» семье или породнился с ней. Они-то сплошь талантливые и на диво успешные предприниматели.
Большинство традиционно стыдится бедности, единицы вовсе не смущаются быть сверхбогатыми, с непонятного происхождения деньгами. Не стыдятся и не боятся, наоборот, часто выставляют все приметы своей «дольче вита» на всеобщее обозрение.
Летом, когда бушевала пандемия, на больничной койке от нечего делать шерстил интернет. Набрел на местный сайт, который рассказывал о буднях какой-то молоденькой актрисульки. Кокетливо поводя плечиками, она поведала, что на постройку коттеджа ей не хватало шестидесяти миллионов тенге. Пришлось бедняжке напрячься, две недели работать как проклятой. Но деньги для застройщика насобирала.
У меня нет ни малейшего желания заглядывать в чужой карман. Если есть продюсеры, готовые столь щедро оплачивать шумный и зачастую бесталанный шоу-бизнес, это их дело. Не знаю, выдумала та кинодива эту историю или нет. Сегодня это запросто. Я о другом. Кичиться такими «трудными» и запредельно большими заработками на фоне бедно живущего большинства безнравственно. Социальную рознь подпитывают именно подобные примеры.
Идеологический вакуум заполняется религией, мечети и храмы строятся быстрее школ. За людей верующих можно только порадоваться. Но трехсменки в сегодняшних школах – это позор для такой богатой страны, как Казахстан. Единственная внятная идея у наших национал-патриотов. Правда, сия немногочисленная шумная публика пугает своим радикализмом и нетерпимостью.
Фриковатый Трамп был странным президентом США, но его призыв «Сделаем Америку великой снова» сработал. Полстраны за него поднялось. В Казахстане такого всех мобилизующего призыва пока нет. Идея войти в тридцатку самых развитых стран мира слишком умозрительна, не зажигает каждого конкретного человека.
Что в промежуточном итоге следует из всех этих рассуждений? Если бы Воланд в каком-нибудь гипотетическом варьете собрал сегодня народ, он, наверное, сказал б ы , оценив публику: люди как люди, ничто человеческое им не чуждо, вот только квартирный… нет, денежный вопрос испортил их.
Если кому-то почудится, что я хочу в советское прошлое, на партийные собрания и во всеобщую уравниловку, то нет. Это как в шахматах – назад не ходят. По-моему, сегодняшний ориентир общества – тот самый социал-демократический вариант капитализма. Как нам научиться его строить? Пока же сляпали, как смогли, капитализм периферийный, клановый и неолиберальный.
P. S.: Уже в наши дни искал на старом кладбище могилу друга. Продирался сквозь заросли между оградок. Разглядывал памятники. С одного из них на меня смотрел военный в форме. Прямой, упрямый взгляд. Так это же наш подполковник Полиморсоз, узнал я его. Дата смерти – за год до развала Союза. Что-то новое было в облике офицера. Приглядевшись, я увидел, что на его погонах были уже полковничьи звезды. За выслугу лет, наверное, звезду добавили…
Григорий ДИЛЬДЯЕВ
