Две жизни учителя Ронкина
Для некоторых алмаатинских чиновников от образования он был – из-за строптивого характера и непоколебимой собственной точки зрения – вечной головной болью, факт дружбы с ним расценивался как неблагонадежность. Когда в 1988-м Владимира Григорьевича выдвинули на звание заслуженного работника народного образования Казахской ССР, документы два года кочевали по инстанциям, а указ о присвоении по чьей-то команде не был опубликован в газетах, как положено по закону.
[газетная статья]
Перфекционист по судьбе
Выпускник МГУ, блестящий преподаватель истории, педагог-новатор, убежденный, что обучение и воспитание ребенка не могут осуществляться порознь. Наконец, многолетний заведующий кабинетом воспитательной работы городского института усовершенствования учителей. Легендой на долгие годы стал летний выезд ста пятидесяти ребят во главе с Ронкиным в один из крымских совхозов, где их трудовые будни на виноградниках отлично сочетались с отдыхом и спортивными занятиями. Любимец учеников, объект поклонения молодых педагогов, стремящихся вслед за наставником поломать рутинные каноны школьной жизни. Телепрограммы с их участием смотрела вся страна. Клуб старшеклассников в алма-атинской школе №23 и школьное кафе «Оазис» были «рассадниками вольнодумства», поэтических и философских озарений. Клуб «Молодая картошка», организованный педагогической молодежью Алма-Аты, делал совместные капустники с артистами Республиканского драмтеатра имени Лермонтова. Так часто бывает: вдохновляющее одних – раздражает и бесит других…
В Лермонтовке состоялся и последний урок Владимира Григорьевича. Зал до отказа заполнили его ученики разных поколений, коллеги, журналисты, множество людей, с кем его связывала дружба и совместное творчество. Каждый унёс с этого вечера подарок, его книжку «Уроки самому себе». Это был декабрь 97-го, накануне отъезда Владимира Ронкина в Америку.
Прошло почти четверть века новой жизни, в которой он не растворился и не затерялся. Человек пишущий, он активно сотрудничает с русскоязычным «Новым светом», филиалом газеты «Московский комсомолец». Рожденный в 37-м, делится с читателем рассказами о войне глазами ребенка, о лихих послевоенных годах. Казахстанский журнал «Открытая школа» охотно публикует его статьи по множеству вопросов современной педагогики. Вскоре после событий 11 сентября 2001 года тиражом пять с половиной тысяч экземпляров вышла в свет книга Владимира Ронкина «Последний день «близнецов», опубликованная издательским домом «Жибек жолы», возглавляемым Бахытжаном Канапьяновым. Это еще одно подтверждение тому, что настоящий талант прорастет и на чужой почве.
В Нью-Йорке жизнь вывела Владимира Ронкина на неожиданную стезю: он стал экскурсоводом. Будучи перфекционистом, так освоил новое дело, что самых важных гостей из бывшего Союза отправляли под крыло только к нему. Благодаря тесным связям с казахстанским дипломатическим корпусом в Нью-Йорке, где также присутствовали его бывшие ученики, постоянно работал с делегациями из Казахстана. И на самой верхотуре Южной башни Торгового центра оказался с очередной группой туристов буквально за день до катастрофы. Все, что было потом, происходило на его глазах, и об этом книга, где главные герои – пожарные, многие из которых закончили свои жизни в огне, под руинами. Книгу эту, изданную на средства благотворителей из Казахстана, России, США, Канады, можно найти в Штатах во множестве библиотек, есть она и в библиотеке американского конгресса. Деньги, полученные от продажи книжек, Владимир Ронкин передал в Фонд вдов и детей пожарных, часть суммы перевел в помощь детям Беслана.
Из огня да в полымя
– Владимир Григорьевич, ваша семья вновь оказалась на переднем крае борьбы между жизнью и смертью. Нью-Йорк бьет один антирекорд за другим по количеству погибших от коронавируса. Может быть, опять напишете книгу?
– Не знаю, вряд ли теперь хватит сил. Все же возраст… Но эмоции, конечно, захлестывают. Наш дом рядом с пожарным подразделением. Вот мы с вами разговариваем, а я вижу из окна, как понеслись одна за другой машины, сейчас пожары участились, только этого нам не хватало. Сын с невесткой приходят проведать, помочь по хозяйству запакованные в маски, резиновые перчатки, поскольку мы с Ириной Михайловной в группе риска.
С другой стороны, сейчас все в группе риска. Ощущение, что вся страна превратилась в один бесконечный госпиталь. Они по всему Нью-Йорку, стационарные, модульные, палаточные. На берегу Гудзона развернут огромный полевой госпиталь, в выставочном зале, где обычно каждую неделю размещались всемирные выставки разного оборудования, автомобилей, теперь тоже госпиталь на три тысячи коек. У людей сдают нервы, недавно в Бронксе человек с ножом и пистолетом бросился на полицейских с криком «Я заражен коронавирусом». Правда, в ответ не был застрелен, отделался ранением и задержанием.
В Нью-Йорке примерно сорок тысяч полицейских, и около 13 процентов оказались инфицированными. Это настоящая война – биологическая, с невидимым врагом, и мы обязаны в ней победить. В Бронксе самый лучший зоопарк, я любил туда приводить экскурсионные группы и новость: служитель заразил тигрицу коронавирусом во время кормежки. Кашлянул на нее или чихнул, та в свою очередь заразила обитателей соседних клеток, их всех, конечно, жалко, человек способен зверя заразить, а тот для человека в этом плане безопасен.
На войне как на войне. И самоотверженность спасателей, и чья-то подлость… Один известный американский баскетболист, подхвативший «корону», давал интервью, а после демонстративно прошлепал ладонями по столу, как бы оставляя вирус для остальных.
– Жизнь сузилась до размеров квартиры. Чем вы спасаетесь, как выживаете?
– Я очень много читаю. Своих всемерно почитаемых экзистенциалистов, учение, которое родилось в России и дальше зашагало по миру. Ищу ответы у любимого мною Мишеля Монтеня, который жил и творил в XVI веке, в страшную эпоху религиозных войн между гугенотами и католиками. Главный постулат его «Опытов» – искусство жить достойно. Тема эта сквозная для всех времен. И особенно в кризисы, катаклизмы – природные, техногенные, социальные. Опять же Ницше: его мысль на уровне библейской о том, что в человеке уживаются сатана и ангел, творец и тварь. Кто победит в их борьбе, решать носителю этих сущностей, самому человеку.
Сейчас время очень продуктивное для подобных размышлений. Когда людей не берет мир, их наказывает природа? Я всегда был материалистом, но впору задуматься и вспомнить труды наших великих космистов – Циолковского, Чижевского, Вернадского – с их теорией высшей разумной силы, живой энергии, сфер взаимодействия общества и природы. Нарушение гармонии влечет последствия разрушающей подчас силы. Не это ли происходит с нами теперь? Я думаю, очень важно сейчас каждому наполнить себя мыслями о жизни, душе, о том, как будем продолжать свой век, когда закончится это испытание.
Твёрдо стоять в облаках
– Золотые слова… Но не так-то просто этому научиться! Представьте, что вы опять стоите у классной доски. Что бы вы сказали своим ученикам? Как помог бы им учитель Ронкин осмыслить происходящее?
– Мне кажется, что я до сих пор так и не вышел из школы. Мои ребята, даже если им далеко за, постоянно звонят, даст бог, карантин закончится, опять будут наезжать в гости. За эти годы побывало их у меня человек двадцать пять, примерно целый класс. Когда-то я повел старшеклассников в ТЮЗ, в алма-атинский, еще не сгоревший, смотреть Антигону по пьесе французского драматурга Жана Ануйя, созданной на основе античной драмы Софокла. В ней разворачивается тяжелый конфликт, столкновение человеческих ценностей и государственной власти.
Перед Антигоной стоит выбор: спасти свою жизнь или, нарушив указ Креонта, царя Фив, достойно похоронить своего брата, погибшего в схватке за власть. И она приносит себя в жертву… Потом десятиклассники писали эссе, задача стояла осмыслить и сделать вывод, была ли жертва Антигоны напрасной. До сих пор горжусь тем, что их удалось зацепить этой древней и, как оказалось, актуальной историей.
Нравственный выбор – это во все времена непросто, но делать его необходимо. Сейчас он тоже стоит перед каждым. Обозначу его как ответственность. За своих близких, за сохранение жизни и здоровья родных, наконец, себя – в осознании того, насколько ты дорог им и необходим. У нас в московском университете был самодеятельный студенческий театр, ставились острые интересные спектакли с помощью профессиональных режиссеров. Помню одну сцену: выходят друг за другом двадцать пять участников спектакля, и каждый произносит фразу: «А что я мог сделать один?». Потом их голоса сливаются в единый хор. В общем, все становится понятно…
Как понятен и выбор учителя Ронкина, сделанный им однажды и на всю оставшуюся жизнь. Когда ему исполнилось семьдесят пять, он вместе с семьей младшего сына отправился отмечать юбилей у озера, на границе с Канадой. Катались на быстроходном катере, предлагавшем аттракцион в виде сумасшедшего броска с парашютом на высоту примерно метров триста. Юбиляр парил в небесах вместе с внуком Марком в счастливом ощущении, что все еще впереди. Наверное, это и в самом деле здорово – лететь рядом с облаками и при этом твердо стоять на земле.
Светлана Синицкая
