КТО ТАКОЙ СТРАХОВОЙ ОМБУДСМЕН? ЭТО ЛИЦО, В ОБЯЗАННОСТЬ КОТОРОГО ВХОДИТ СПРАВЕДЛИВО РАЗРЕШАТЬ СПОРЫ МЕЖДУ СТРАХОВЫМИ КОМПАНИЯМИ И ИХ КЛИЕНТАМИ. И ОН ИХ РАЗРЕШАЕТ. ТОЛЬКО ПОЧЕМУ-ТО ВСЕГДА В ОДНУ СТОРОНУ. ИЛИ НЕ РАЗРЕШАЕТ ВОВСЕ [газетная статья].
Каким образом в Казахстане сложилась подобная ситуация? И зачем вообще нужен страховой омбудсмен, если от его деятельности потребитель постоянно оказывается в проигрыше?
ОТ БЕСПРЕДЕЛА СТРАХОВКИ НЕ БЫВАЕТ
Недоплаты по страховому полису – проблема серьёзная и распространённая. С ней сталкивается практически любой водитель, попавший в дорожно-транспортное происшествие (ДТП). Те, кому довелось испытать на себе «заботу» страховых компаний, в один голос твердят, что ни одна из них не выплачивает сумму, полностью покрывающую размер материального ущерба.
О нюансах и хитростях страхового рынка и роли во всём этом страхового омбудсмена нам рассказал независимый оценщик, эксперт в области справедливого страхового возмещения Михаил Будянский:
– Всё начинается с того, что страховой омбудсмен избирается руководителями страховых компаний и ассоциации финансистов Казахстана на определённый срок. И, соответственно, содержится за счёт их финансирования. В этом и весь вопрос. Сегодня им является Завалко Павел Алексеевич.
– А в чём здесь проблема?
– Во-первых, в том, что оценку ущерба производит представитель страховой компании – лицо, напрямую заинтересованное в занижении суммы выплаты.
– Почему не независимый оценщик?
– Потому что порядок таков, что вначале клиент должен показать свое пострадавшее имущество страховщику и получить от него расчёт возмещения ущерба. И только после этого в случае несогласия обратиться к независимому оценщику, который делает свою оценку, которая, разумеется, кардинально отличается от оценки страховой компании. И вот здесь на сцену выходит страховой омбудсмен. Сегодня ситуация с этим такова, что омбудсмен не обращает внимание на правовые отношения страховщика и страхователя, регламентируемые Нацбанком.
– В чём это выражается?
– Просто кладешь перед собой калькуляцию страховщика и правила Нацбанка и находишь нарушения в каждом абзаце. У меня в практике были калькуляции, по которым жалоба в Нацбанк содержала 18 нарушений внутри одного документа.
Причем все существенные и грубейшие. Эти документы попадают на рассмотрение страховому омбудсмену. С одной стороны, независимая оценка. С другой – калькуляция страховщика. И то, и другое являются для него доказательством. То есть он принимает материал и говорит: ребята, дайте мне отзыв. Страховщик должен написать отзыв и приложить все документы, на чем он основывался, как он рассчитал сумму, допустим в 200 тыс. тенге, когда независимый эксперт дает сумму в 700 тыс. Таким образом возникает спор. Что должен в этом случае делать омбудсмен, который не является специалистом, экспертом-оценщиком? Он должен просмотреть правовые нормы на соответствие калькуляции правилам Нацбанка и независимую оценку на соответствие закону об оценочной деятельности. После этого заслушать стороны, где независимый оценщик дает комментарий к своему отчету, страховщик – к своему.
При этом если независимый в единственном числе осматривает и исследует поврежденный объект, составляет акт осмотра, выполняет расчеты и готовит отчет, то у страховщиков это делают четыре человека. Один человек осмотрел и составил акт осмотра. Другой посчитал и отправил в электронном виде в страховую компанию. Тот, кто ее принял, порезал эту оценку, поскольку мотивирован тем, чтобы сэкономить деньги страховой компании. И передал начальнику, который это подписал.
И ни один из них не является специалистом в области оценки. Соответственно, не отличает ремонт от замены детали и не в курсе цен на запчасти. И вот омбудсмен обязан обращать на все это свое внимание.
КТО ОМБУДСМЕНА УЖИНАЕТ, ТОТ ЕГО И ТАНЦУЕТ
– Судя по всему, он этого не делает?
– У него на это одна реакция: докажите мне, что детали были оригинальными. Ему говоришь, а вы видели объект? Нет. А он, который от страховщика, видел? Нет. А я видел. Детали оригинальные.
И он не верит. Он максимально отстаивает позицию экономии страховщика. И это длится с самых первых его заседаний. То есть с 2019 года по сей день.
– Все сто процентов случаев?
– Все сто процентов случаев он переводит в торги. Под конец своей деятельности (у него срок полномочий заканчивается в ноябре) он начал залезать в расчетную часть и говорить: «Ну, здесь, я думаю, ремонта много. Можно поменьше. Здесь деталь менять не нужно. Можно отремонтировать».
В итоге нам это надоело, и мы подали 31 исковое заявление в суд об отмене его решений и признании его деятельности незаконной. Первое постановление уже вышло. В суде нам удалось доказать, что калькуляция страховщика составлена с нарушением. Человек вынужден 8 месяцев ждать, пока идут разбирательства. За эти 8 месяцев цены на запчасти уже в космосе. Сейчас он получит свои 911 тысяч по этому решению, и их на ремонт его машины уже не хватит. И все это по вине страхового омбудсмена.
– Ваше обращение в суд как-то повлияло на него?
– После того как начались суды, он вообще перестал рассматривать заявления. И на данный момент их принимает.
– Чем обосновывает?
– Ничем. Просто нарушает сроки, и все. На данный момент у нас около 40 материалов, которые просто лежат в его столе. Ему ведь нужно экономить деньги страховых компаний, которые его содержат. А независимые оценщики ему не позволяют это делать. В итоге приходится писать жалобы его регулятору – в Нацбанк. Там после этого запрашивают документы и дают ответ: нарушений не выявлено.
Мы с таким ответом опять же подавали исковое заявление в суд. Процесс выиграли. В Нацбанке получили частное определение, но все равно нарушений принципиально не выявляют ни у страховщика, ни у страхового омбудсмена, ответственность которого, кстати, не предусмотрена ни одним законом.
– Зачем он тогда нужен?
– В этом и вопрос. Он не разгружает суды, не отстаивает права потребителя, затягивает сроки. А страховой компании это удобно. Они для этого его и создали. Не согласен с нашей оценкой, иди делай независимую, обращайся к омбудсмену. Но на всё это у тебя займет три месяца. Хочешь – жди. Не хочешь ждать, получай то, что мы тебе даем и до свидания.
После этого клиент обращается к нам. Мы подаем исковое заявление в суд на страховую компанию и заявление об урегулировании спора к омбудсмену. А суд – это дополнительные расмую, обращайся к омбудсмену. Но на всё это у тебя займет три месяца. Хочешь – жди. Не хочешь ждать, получай то, что мы тебе даем и до свидания.
После этого клиент обращается к нам. Мы подаем исковое заявление в суд на страховую компанию и заявление об урегулировании спора к омбудсмену. А суд – это дополнительные расходы клиента, который, кстати, в ДТП не виноват. То есть он еще и вкладывает деньги в свой страховой случай. А страховой омбудсмен, который вроде как должен помогать людям, им вообще не помогает и права потребителя не защищает.
– Он в судах участвует?
– Разумеется. Ему там задают вопросы. Например, о том, как он разрешает споры по техническим вопросам. Он говорит – собственным мнением. Но у вас не должно быть собственного мнения, говорит ему судья. Вы не учились на это мнение. Почему вы не привлекаете сторонних специалистов, как это делает суд? Он отвечает, что у него нет права налагать какие-то расходы на заявителя. Судья говорит, что у него тоже такого права нет. Но это же ложится в основу доказательств. Вы можете обратиться за рекомендацией к специалисту. И это ничего не стоит. Почему вы так не делаете? Вы же понимаете, что человек с момента ДТП прождал уже полгода. А вы мало того что футболили его эти полгода, так он в конечном счете получил ровно столько, сколько потратил на специалистов для борьбы с вами.
По идее, это финансовый сговор. Страховые компании экономят деньги, пользуясь инструментом, который сами для этого и создали.
– А омбудсмен один на весь Казахстан?
– Да. И только за последний год у него набралось больше тысячи заявлений со всей республики. При этом документы в режиме онлайн он не принимает. Только оригиналы. Он находится в Алматы. И чтобы обратиться к нему, скажем, из Астаны, нужно три инфаркта пережить.
Если бы омбудсмен не зависел от страховых компаний, всё было бы по-другому. Страховщики боялись бы попадания материалов к нему. И получив от потребителя извещение о намерении обратиться к омбудсмену, страховая компания десять раз продумала бы.
А нынешнее положение им на руку. Материалы, переданные омбудсмену, лежат у него месяцами. Страдает от этого клиент. Выигрывает страховая компания.
Айдар ЕРМЕКОВ
