Гражданское общество – это соучастие в судьбе каждого
КАКУЮ-ЛИБО ФОРМУ ИНВАЛИДНОСТИ ИМЕЮТ БОЛЕЕ 1 МИЛЛИАРДА ЧЕЛОВЕК В МИРЕ. ЭТО ПРИМЕРНО 23% НАСЕЛЕНИЯ ПЛАНЕТЫ. ДАЛЬШЕ СТАТИСТИКА ВЫГЛЯДИТ СОВСЕМ СУРОВО, В ОСОБЕННОСТИ В СТРАНАХ С НИЗКИМ ДОХОДОМ НАСЕЛЕНИЯ. ЛЮДИ С ИНВАЛИДНОСТЬЮ В ЧЕТЫРЕ РАЗА ЧАЩЕ ПОЛУЧАЮТ НЕКАЧЕСТВЕННОЕ МЕДОБСЛУЖИВАНИЕ ПО СРАВНЕНИЮ С ОСТАЛЬНЫМИ, ИМ В ТРИ РАЗА ЧАЩЕ, ЧЕМ ЗДОРОВЫМ, ОТКАЗЫВАЮТ В МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ. ПОЧТИ У ПОЛУМИЛЛИАРДА ИНВАЛИДОВ НЕТ СРЕДСТВ ДЛЯ ОПЛАТЫ ЛЕЧЕНИЯ. [газетная статья]
Около половины мужчин и до 80% женщин с физическими нарушениями безработные. В развивающихся странах до 90% детей с ограниченными возможностями не посещают школу. Число жителей планеты с особыми потребностями неуклонно увеличивается. Это глобальная проблема всего человечества.
Но все же есть надежда на лучшее: в 45 странах мира приняты специальные законы по борьбе с дискриминацией людей с ограниченными возможностями, свыше 150 стран подписали Конвенцию ООН о правах инвалидов и более 130 ратифицировали, к ним относится и Казахстан.
О том, какие проблемы испытывают сегодня наши сограждане с ограниченными возможностями, ведем беседу с Али Аманбаевым, председателем Союза организаций инвалидов Казахстана.
ЛЮДИ-НЕВИДИМКИ?
– Али Абильдаевич, было время, когда о тех, чьи судьбы подверглись столь нелегкому испытанию, говорили вполголоса. По сути, их отодвигали на обочину жизни, которую они могли вести либо в доме инвалидов, либо в сумрачных мастерских, скручивая проволоку для кухонных «ежиков». Многое ли с тех пор изменилось?
– Справедливости ради надо уточнить, что так было не везде. Помню, откомандировал меня покойный Заманбек Нуркадилов, тогдашний глава Алма-Атинского горисполкома, в Штаты, где сам побывал и восхитился, как у них живут такие люди. Велел мне набраться опыта и внедрить у нас. Легко сказать…
Дело близилось к концу Союза, проблемы людей с физическими недостатками стояли не на первом месте. Но я сам у себя был примером. У меня на стене есть старая фотография: стою такой смешной, в широких штанах. Внук как-то спрашивает: «Аташка, а ты разве ходил и не всегда сидел в коляске?». Инвалидность стала подбираться лет с пяти-шести: я упал с лошади, укусила змея. Учиться в школе начинал в лежачем положении, провел три года на специальном жестком устройстве с желобком посредине. Вроде здоровье наладилось, но в 14 лет решил помочь родственнику на стройке дома, таскал кирпичи. И снова боли в позвоночнике вернули на три года в горизонтальное состояние.
После школы, чтобы поступить на юридический факультет и набрать необходимый трудовой стаж, отработал два года в разных организациях. Потом была учеба в университете, жизнь в общежитии, долгие годы преподавательской работы в родном Казгосуниверситете. К чему это все рассказываю? К тому, что очень многое зависит от самого человека, от уровня его «морозоустойчивости». Есть выражение: «Упавший духом гибнет раньше срока».
ДОБРО ИЗ ЗАГРАНИЦЫ
– Ваш пример, конечно, вдохновляет. Но ресурс воли не у каждого так велик.
– И все же нас немало. Я знаю доктора юридических наук, имеющего инвалидность по зрению. Две наши девочки-колясочницы, Гульмира Батбанкулова из Уральска и Жаннат Бабагулова из Нур-Султана, совершили несколько прыжков с парашютом. Стала Героем труда актюбинка Куралай Байменова с нарушениями опорно-двигательного аппарата, также передвигающаяся на кресле-коляске.
И это лишь несколько примеров того, как наши люди, преодолевая недуг и ограниченные природой или трагическими случаями возможности, вытаскивают свои судьбы на высокий и достойный уровень. У меня перед глазами пример «коллеги по несчастью» японца Такеды, он возглавляет в Хоккайдо организацию инвалидов. Из-за мышечной дистрофии врачи отпускали ему примерно сорок лет жизни. У нас, кстати, с таким диагнозом дают не больше десяти. Сегодня возраст моего японского друга 58, он не только опроверг статистику, но и на электроколяске проехал полмира.
– Так ведь и вы немало путешествовали?
– Согласен. Но у нас разные цели и задачи подобных визитов. Мы пока еще реципиенты, а они – доноры. Такеда трижды привозил в Казахстан врачей за счет японской стороны, у нас они лечили и консультировали практически за бесплатно.
В течение десяти лет фонд Абилис по защите прав инвалидов (Финляндия) профинансировал наши проекты на миллион евро. Деньги пошли на создание компьютерных классов, на оборудование швейного цеха в Восточном Казахстане. В Астане открыли центр «Независимая жизнь», который продолжает успешно работать во главе с нашей энтузиасткой Диной Ердельдиновой. В Степногорске возникла мастерская по «реанимации» старых советских «запорожцев», которые когда-то выделялись инвалидам, но со временем пришли в негодность. В Актау и Атырау финны провели обучающие семинары по законодательству и знакомству с мировой практикой в сфере защиты наших прав и т. д.
Честно говоря, было немного обидно, что мы вроде как нужны всем, да только не своей стране…
ОТ ЗАКОНА ДО КОРИДОРА
– Так и живете с этим чувством?
– Время, к счастью, многое поставило на свои места. Закон «О социальной защищенности инвалидов» был принят одним из первых в независимом Казахстане. С тех пор он постоянно совершенствуется, гуманизируется и в законотворческом процессе мы принимаем самое активное участие.
Присоединение к Международной конвенции о правах инвалидов и ее ратификация привели к тому, что внесены изменения в 22 наших закона и четыре кодекса, и процесс совершенствования законодательства продолжается. На очереди ратификация факультативного протокола, после чего мы даже сможем при каких-то конфликтных ситуациях обращаться за помощью в ООН. Но надеюсь, дело до этого не дойдет. Все же власти и общество повернулись к нам лицом.
– В чем конкретно?
– Кроме председательства в ОЮЛ я возглавляю алматинскую городскую организацию по правам инвалидов. Вы ходите по улицам и замечаете, наверное, спуски на тротуарах для колясок, пандусы на входе к почтовым отделениям и магазинам, специальные парковочные места для нас на автостоянках.
ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД ЧЕЛОВЕК В КОЛЯСКЕ НА УЛИЦЕ СТАНОВИЛСЯ ОБЪЕКТОМ НЕУМНОГО И ОСКОРБИТЕЛЬНОГО ЛЮБОПЫТСТВА, БУКВАЛЬНО ПАЛЬЦАМИ ПОКАЗЫВАЛИ. ТЕПЕРЬ ЖЕ ЭТО ПЕРЕСТАЛО БЫТЬ ЭКЗОТИКОЙ, И В ПРЕДГОРЬЯХ, ОСОБЕННО В ХОРОШУЮ ПОГОДУ, НАШИ ЛЮДИ ВМЕСТЕ С ОСТАЛЬНОЙ ПУБЛИКОЙ ЛЮБУЮТСЯ КРАСОТАМИ ПРИРОДЫ, ДЫШАТ СВЕЖИМ ВОЗДУХОМ.
В Алматы по доступности и удобству окружающей среды для людей, имеющих инвалидность, – а их в южной столице более 52 тысяч, – очень многое сделано. От нас пока в этом плане даже Нур-Султан отстает. У всех акимов сегодня есть советники по делам инвалидов, которые помогают формировать социальную политику в отношении граждан данного контингента, обеспечивающую им полноценный образ жизни.
– Но, видимо, и проблем хватает?
– Не без того. Смотрите, такой человек расценивает получение высшего образования как главный для себя приоритет. Возьмем наши вузы. Все ли там предусмотрено для этой категории молодежи? Лифты есть, но, как правило, отключены из-за экономии электричества, Дорожки на прилегающих территориях распланированы для людей со здоровыми конечностями, но не для колясочников. Мы провели мониторинг в Казахском национальном университете им. аль-Фараби и пришли к выводу, что его инфраструктура нуждается в обновлении и усовершенствовании, дабы все студенты могли себя ощущать в альма-матер равными среди равных.
Я, например, со страхом думаю, особенно сейчас, в пандемию, что не дай бог захворать. У нас в больницах нет условий для таких пациентов – нет коридора шириной не менее 120 см, дверей в палате, рассчитанных на въезд коляски, туалета, которым человеку в моем положении можно воспользоваться, приспособленной душевой кабины.
НЕ СЕГОДНЯ, ТАК ЗАВТРА…
– Вот вам и качественное законодательство…
– Проблема зачастую в отсутствии исполнительской культуры. Кто мешает согласовывать с нами проекты жилых домов, офисов, медицинских учреждений, учебных заведений, тем более что эта мера предусмотрена и международными правилами и внутренним законодательством?
Придется опять сослаться на пример Запада. Когда был в Германии, старый друг повел на экскурсию в бундестаг, а там, представьте, купол стеклянный и пандус вокруг по периметру длиной 220 метров, чтобы колясочники могли беспрепятственно въезжать на разные уровни. В свое время бетонная макушка Рейхстага была повреждена, и депутаты решили восстановить ее именно таким образом.
А я вот сейчас разговариваю с вами и жду прихода сына, чтобы спустил меня с этажа на улицу. Электроподъемник-то есть, но свет отключили. Нам бы надо в жилых домах такие пандусы делать, чтобы человек мог с них напрямую попасть к себе в квартиру. Сейчас мы обсуждаем эти проекты с Казахской головной архитектурно-строительной академией. Шаг за шагом, а как же иначе.
Вспомните, еще несколько лет назад человек в коляске на улице становился объектом неумного и оскорбительного любопытства, буквально пальцами показывали. Теперь же это перестало быть экзотикой, и в предгорьях, особенно в хорошую погоду, наши люди вместе с остальной публикой любуются красотами природы, дышат свежим воздухом. Так и должно быть в нормальной стране, в «слышащем» государстве, о котором говорит наш президент.
Я еще хочу быть вот в чем услышанным и понятым. Всякий раз болит душа, когда называют нас инвалидами, это как бы по определению ограничивает жизнедеятельность человека.
Мы – люди, имеющие инвалидность или особые потребности. Но это же не приговор, а значит, вполне может быть устранимо. Не сегодня, так завтра…
Светлана СИНИЦКАЯ
