30-летие со дня гибели Виктора Цоя в автокатастрофе, случившейся 15 августа 1990 года на рижском взморье, вызвало множество публикаций и даже политических акций. Насколько они соотносятся с реальным образом музыканта, мы решили узнать у его друга, режиссера Рашида Нугманова, снявшего культовую «Иглу» – почти пророческий фильм о жизни и смерти «Звезды по имени Солнце». [газетная статья]
– Рашид Мусаевич, в нынешнюю годовщину гибели Цоя у его алматинского памятника в образе Моро, главного героя «Иглы», появились не только цветы. Его фигуру обернули в красно-белый флаг белорусской оппозиции. Как вы относитесь к подобным акциям?
– Феномен песен Виктора заключается в том, что их тексты универсальны. Когда он поет «Мы ждем перемен!», музыкант не имеет в виду перемены в политическом смысле. Просто, когда душно, нужно выйти, остаться собой и быть верным себе. Цой – не философ, не активист, его лирический герой не призывает к какому-то конкретному бунту. Манифест его героя – жизнь, уважение к собственной личности.
Неудивительно, что это находит отклик во всех сердцах и любой ситуации. Тот же флаг на фигуре – дань благодарности людей за то, что они сами увидели для себя в его словах. В этом сила истинной поэзии. Завтра к памятнику может прийти за внутренней духовной поддержкой человек, переживающий глубокую личную драму.
– В одном из российских журналов вышло интервью с продюсером Борисом Зосимовым. Он утверждает, что именно продюсер Юрий Айзеншпис превратил «Кино» в супергруппу. Он также говорит: «То, что Цою не было нужно ни славы, ни денег, чепуха полная, нарисовали легенду». Насколько это соответствует действительности?
– Озадачен тем, что Айзеншпис у Бориса Зосимова то «продюсер», то «менеджер». Профессионалы не должны путать разные понятия в одном тексте – это совершенно разные профессии в музыке. Продюсер занимается созданием и утверждением аранжировок, контролем работы звукорежиссеров, составлением альбомов и порядка песен в нем, а зачастую и приглашением музыкантов к записи, за ним последнее слово.
Продюсером группы «Кино» всегда былВиктор, иниктоиной, а Айзеншпис – менеджер последних концертов. Как не были продюсерами «Кино» звукорежиссеры Вишня или Тропилло, что бы они ни говорили. Айзеншпис, разумеется, не превратил «Кино» в супергруппу, ее таковой сделал талант Виктора и членов группы «Кино», а также любовь поклонников. Но Юрий Айзеншпис сумел добиться адекватных договоров с концертными площадками в последние месяцы. Во всем остальном его вклад минимален или вовсе отсутствует.
Что касается жажды славы или денег уВиктора, это утверждение как раз и является полной чепухой. Слава и деньги, разумеется, являются приятным и справедливым бонусом, но никогда не являлись конечной целью для Виктора. Нужно просто знать этого человека, а не болтать ерунды и не проецировать собственную жажду славы и денег на более успешного в этом отношении человека.
Виктор относился к славе иронически, на первом месте всегда стояло творчество. Более того, в последние месяцы слава тяготила его, и он не раз мне в этом признавался. И у него врать мне не было никаких оснований. Да и я не ребенок, чтобы не отличить правду от лжи в словах близкого мне человека.
Для таких людей слава – это не более чем подтверждение того, что ты делаешь нужное людям: не для того, чтобы залезть им в карман, а чтобы исполнить дарованную тебе миссию и реализовать талант, который не дает тебе спокойно спать. Нужно стать настоящим творцом, чтобы это понять. Если за славой не стоит упорный труд, талант и верность себе, это пустышка.
Олег БЕЛОВ. Фото из архива Рашида Нугманова
