Как в санатории МВД «Казахстан» работала «группа захвата»
О ситуации вокруг санатория «Казахстан» в средствах массовой информации сообщалось неоднократно. Государственный объект социальной направленности оказался на грани того, чтобы уйти с молотка в частные руки. Что послужило катализатором этого процесса – халатность руководителей, которые сейчас под следствием, или хитроумная комбинация, задуманная в чьих-то интересах?
[газетный материал]
Знаменитый санаторий ведет свою историю с 1985 года. Он создавался как здравница для работников системы Министерства внутренних дел тогда еще Казахской ССР и был построен в живописном месте Алматы по дороге на легендарный каток «Медео» – с собственным источником минеральной воды, имеющей целебные свойства.
В 2004 году весь оздоровительный комплекс помимо самого санатория, включающий в себя госпиталь и зону отдыха, расположенную на берегу капшагайского водохранилища, был преобразован в акционерное общество со стопроцентным пакетом акций госкомимущества и выведен из прямого подчинения МВД. Полицейское ведомство в лице руководителя осталось доверительным владельцем и единственным акционером.
В 2011 году тогдашний министр внутренних дел Калмухамбет Касымов на правах главного акционера назначил на должность президента АО «Санаторий Казахстан» Казбека Султана, который решил начать свою деятельность с капитального ремонта.
– Была ли в этом необходимость, мне сказать сложно, поскольку никакого экспертного заключения на этот счет я не видел, – говорит нынешний руководитель здравницы, президент АО «Санаторий Казахстан» Бексултан Сарсеков. – Однако в 2012 году на уровне руководства МВД и АО было принято решение о взятии кредита в Народномбанке на реконструкцию в сумме 2,5 млрд тенге сроком на семь лет под 12 процентов годовых отсрочкой на 12 месяцев. Это была заведомо неподъемная сумма, поскольку доходная часть от нашей деятельности не столь велика.
– То есть экономическая часть не была тщательно рассчитана, но кредит правление банка одобрило?
– По всей видимости, они взяли во внимание залоговую часть. Если так, то это дает основания предполагать, что истинная цель была иной. Так называемая капитальная реконструкция началась в начале 2013 года. Почему я говорю «так называемая»? По результатам аудиторской проверки выявилось очень много существенных нарушений, отклонений от проекта и т. п. Очевидно, что на ремонт были направлены не все деньги. Приобретались дешевые строительные материалы. Само качество ремонта очень низкое. То есть средства были потрачены как минимум неэффективно.
В прошлом году, когда мы начали выправлять финансовое положение, нам пришлось менять практически все оборудование. Многие аппараты находились в нерабочем состоянии. Люди писали жалобы: дескать, почему вы назначаете такие процедуры, а у вас ничего не работает? Вроде бы только вчера завершился капитальный ремонт, после которого все должно функционировать как часы. Оказалось, что все это очень дешевое и низкокачественное. Вместо стационарных аппаратов установлены портативные, которые не рассчитаны на такой поток отдыхающих.
Практически во всех номерах мы поменяли телевизоры и холодильники, потому что на прежние не было ни бухгалтерских, ни гарантийных документов. Где и у кого они приобретались, непонятно.
– Помимо прежнего руководства свою долю ответственности должен нести и подрядчик…
– Я не могу оперировать материалами уголовного дела. Но мне известно, что генеральный подрядчик определился по непонятной схеме. Без проведения тендера. Плюс к этому были созданы лжепредприятия, куда перечислялись деньги, которые потом обналичивались и присваивались группой лиц во главе с бывшим президентом АО и главным бухгалтером Кошенковой. В настоящее время они оба находятся под стражей.
В свое время была составлена проектно-сметная документация. Генеральный подрядчик должен был проводить работы в соответствии с ней и с дизайном проекта. Здесь же случилось так, что автор проекта, видя грубые отклонения, официально отказался осуществлять авторский надзор.
В качестве примера могу сказать, что недавно, когда уже пришли результаты экспертизы по результатам аудиторской проверки, выяснилось, что по плану там, где находится кабинет руководителя, должен был быть объект другого назначения.
– Как это отразилось на работе предприятия?
– По завершении ремонта персонал месяцами не получал зарплату. Отдыхающие жаловались на плохое питание и неисправное оборудование, не позволявшее получать назначенные процедуры. Финансовые документы свидетельствуют о том, что после реконструкции, завершенной в 2014 году, наполняемость санатория и, соответственно, доходная часть стабильно уменьшалась. Кредит не погашался. А господин Султан все это публично объяснял ухудшениемэкономической ситуации в стране.
Это может показаться удивительным, но для улучшения финансового положения ничего не делалось. Скорее наоборот. Возглавив здравницу в июле 2019 года, я провел эксперимент. Попробовал приобрести путевку на официальном сайте санатория. Попытка оказалась тщетной. Ресурс показывал отсутствие свободных мест, при том что фактически их было порядка 50 процентов. Повторная попытка с более поздней датой также не увенчалась успехом. То есть программа была настроена так, что купить путевку онлайн было невозможно. Разумеется, это не способствовало наполняемости санатория. Для чего это было сделано – вопрос.
– Невыполнение обязательств по кредиту влечет за собой штрафные санкции и пени. Какова сейчас задолженность?
– На начало 2019 года долг санатория составил 3,5 млрд тенге. К тому времени банк, по условиям договора, уже успел забрать объект в свою собственность, намереваясь выставить его на торги на полном законном основании. Он выдал кредит и теперь ждет возврата со всеми вознаграждениями.
Помимо этого, более двухсот миллионов тенге была задолженность перед поставщиками, по налогам, по пенсионным взносам. Кроме того, наш госпиталь находится на арендной земле. На момент моего прихода эта аренда не выплачивалась. Там еще порядка тридцати миллионов тенге. При этом каждый год МВД направляло сюда аудит, который это странным образом не выявлял.
Ситуация не осталась без внимания ветеранов органов внутренних дел, которые, естественно, не хотели такой участи единственной в стране ведомственной здравнице. Они стали обращаться во все инстанции, включая главу государства. В итоге начался гражданский процесс между санаторием и банком. Результатом стало довольно странное мировое соглашение, в соответствии с которым санаторий с июня по сентябрь, а также в декабре и январе должен был выплачивать по 10 млн тенге. А в ноябре и феврале – 170 млн и 2 млрд соответственно. Очевидно, что, даже работая в сверхусиленном режиме, мы были не в состоянии выплатить такие деньги.
– Каким может быть выход из создавшегося положения?
– Мы призвали банкиров сесть за стол переговоров, обозначив, что на данном этапе речь должна идти о перекрытии основного долга. Нам удалось договориться и получить устную отсрочку.
Прежде чем запуститься на полную мощность, в течение нескольких месяцев нам пришлось все приводить в порядок. Придя сюда, я постарался сохранить основной персонал. Никого не увольнял и не увольняю. Единственное – сказал всем, что требования будут очень жесткие и что отдачу на его участке буду требовать от каждого. Нам удалось улучшить наше финансовое состояние. К концу прошлого года, добившись увеличения дохода в три раза, мы стали ежемесячно выплачивать по 10 млн банку. А с начала 2020 года – по 10,5 млн тенге. Кроме этого, мы планомерно погашаем перешедшую задолженность перед поставщиками, налоги коммунальные платежи.
Сейчас из-за пандемии этот процесс прервался. Сегодня мы находимся в закрытом состоянии. Но как только было объявлено чрезвычайное положение, по просьбе Алматинского городского управления общественного здоровья мы перевели свой госпиталь в режим провизорного стационара, санаторий – в режим карантинного стационара. К нам поступили более двухсот человек. Большая часть уже выздоровела. Осталось шестьдесят больных. Мы были готовы перевести госпиталь в режим инфекционной больницы. Но руководство горздрава решило пока воздержаться от этого.
К сожалению, в последние дни количество зараженных увеличивается. Но тяжелых не так много. Специализированные клиники Алматы пока справляются. Но мы с ними в постоянном контакте. И в случае осложнения обстановки госпиталь будет задействован как запасной ресурс.
Недавно здесь пролечились шестьдесят шесть сотрудников полиции, которые работали в очагах распространения инфекции. Среди них обнаружилось несколько человек с положительным результатом тестов. Их мы изолировали. Всем организовали усиленное питание. Лечебные процедуры плюс свежий воздух – все это позволило им быстро восстановиться и вернуться в строй.
Если бы этот оздоровительный комплекс ушел с молотка, вряд ли частный владелец захотел бы содержать у себя инфицированных больных. Где бы тогда оказались эти шестьдесят шесть полицейских, в каких условиях?
– Тем временем угроза санкций и даже отъема имущества всего оздоровительного комплекса со стороны банка сохраняется?
– Да. Исполнительный лист, что у них на руках, никто не отменял. Так что право в любой момент его выставить и обратить имущество санатория в свою собственность остается. В решении суда прописано, что даже частичное невыполнение обязательств по кредиту уже влечет за собой юридические последствия по смене собственника имущества.
Айдар Ермеков
Продолжение следует…
