Все вышло так, как я и предполагал: меня не посчитали. Переболев дома так называемой «внебольничной» пневмонией с явными признаками ковида, я не попал в число официально «коронованных». Ибо шеф Минздрава Алексей Цой заявил в телеэфире: десятки тысяч таких, как я, в новой «объединенной» статистике с 1 августа учитываться не будут, как и несколько сотен умерших от пневмонии до дня «большого счета». Молодой министр бормотал что-то маловразумительное про «общий код», под которым сначала считали случаи ковидной и нековидной пневмонии, и теперь, дескать, невозможно отделить «зерна от плевел». Хотя на сегодня и далеким от медицины обывателям, и не ангажированным с властью медикам ясно: внебольничная пневмония – те же коронавирусные «яйца», только в профиль. [газетная статья]
Очевидно и другое: попытка начать новый отсчет с чистого листа объясняется не медицинскими, а политэкономическими причинами. Похоже, такие же соображения изменили поведение и соседнего Кыргызстана. Несколько дней назад вице- и премьер этой страны Аида Исмаилова сообщила: коронавирусу присвоен код U07.1 в международной классификации болезней от ВОЗ, а внебольничной пневмонии – код U07.2, и она будет считаться проявлением вируса. И теперь Минздрав тоже дает общие цифры. А вот до этого – не давал…
И теперь эти цифры у соседей таковы: 32 тысячи 813 случаев заражения коронавирусом и внебольничной пневмонией. Выздоровело 20 тысяч 388, и умерло 1 тысяча 277 человек. То есть нашу сегодняшнюю статистику с учетом разницы в численности населения можно смело умножать на 3, а то и на 5. В таком контексте новое руководство нашего Минздрава рисковало многим, как и все правительство. Ведь премьер-министр уже доложил президенту об успешных итогах еще не завершенного локдауна (кстати, такие же бодрые рапорты звучали до этого и в Бишкеке).
А новая пневмонийная статистика, добавленная к коронавирусной, грозила испортить эту благостную картину. Тем более что наш президент на заседании правительства 10 июля высказался достаточно ясно: если за две недели не будет перелома в борьбе с эпидемией, то «дальнейшая работа правительства в его нынешнем составе окажется под вопросом».
И теперь понятно, что после такого обнуления статистики с 1 августа – это единственно возможный способ спасения не только для отдельно взятого главы Минздрава, но и для всей исполнительной власти. Включая акимов, которые почти за четыре чрезвычайно-карантинных месяца тоже изрядно начудесили.
Только эта политическая арифметика едва ли добавит исполнительной власти доверия общества. Люди хотят знать, что их ждет в ближайшем будущем – новые «локдауны-нокдауны» или пусть трудное, но все же возвращение к нормальной жизни? А у таких, как я, которых не посчитали из чисто имиджевых, как выясняется, соображений, имеется еще один вопрос: а чем, даже в нынешней кризисной обстановке, руководствуются наши власти помимо своей лично и политической «целесообразности»? Неужели выглядеть в глазах президента и мирового сообщества важнее, чем в глазах собственного народа?
Виктор ВЕРК
