Что влекло в Казахстан «отца современной географии»?
АЛЕКСАНДР-ФРИДРИХ-ГЕНРИХ ФОН ГУМБОЛЬДТ (1769-1859) – ВЫДАЮЩИЙСЯ НЕМЕЦКИЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬ И ПУТЕШЕСТВЕННИК, «ОТЕЦ СОВРЕМЕННОЙ ГЕОГРАФИИ», «АРИСТОТЕЛЬ XIX ВЕКА» – ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ СТРЕМИЛСЯ УВИДЕТЬ ЦЕНТРАЛЬНУЮ АЗИЮ И ПОБЫВАТЬ НА ТЯНЬ-ШАНЕ. И К ТОМУ У НЕГО БЫЛИ ВЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ, А НЕ ОДИН ТОЛЬКО АЗАРТ ОТКРЫВАНИЯ НОВЫХ ЗЕМЕЛЬ. [газетная статья]
ВРАГ «БЕЛЫХ ПЯТЕН»
Прославленный своими многолетними исследованиями южноамериканских дебрей, Гумбольдт не был кабинетным учёным. Его неодолимо влекла даль. Индия, Гималаи, Китай, а особенно Центральная Азия, были пределом мечтаний. Ведь тогдашние карты в основном опирались на случайные сведения, почерпнутые из средневековых источников и рассказов купцов. По существу, это было большое «белое пятно». Но возможность если не попасть, то хотя бы приблизиться к заветной мечте выпала нескоро.
Произошло это лишь в 1829 году, когда 60-летний Гумбольдт, уже всемирно известный учёный, вместе с натуралистом Эренбергом и геологом Розе по приглашению российского правительства совершил большую ознакомительную поездку по Сибири. О том, как проходил этот визит, часто напоминавший официальный вояж высоких гостей, свидетельствует энциклопедия Брокгауза и Ефрона:
«12 апреля 1829 года Гумбольдт оставил Берлин со своими спутниками, Г. Розе и Эренбергом, и 1 мая прибыл в СПб. Ещё в Берлине Г. получил вексель на 1200 червонцев, а в СПб. – 20000 р. Всюду были заранее подготовлены экипажи, квартиры, лошади; в проводники Г. назначен чиновник горного ведомства Меншенин, владевший нем. и франц. яз.; в опасных местах на азиатской границе путешественников должен был сопровождать конвой…».
ВКУС АЗИИ
На территории современного Казахстана экспедиция побывала в трёх его крайних частях, которые к тому времени уже вошли в состав Российской империи. На востоке – посетила Семипалатинск, Риддер, Усть-Каменогорск, Зыряновск, увидела горы Алтая, проплыла по Иртышу. На севере проехала через Петропавловск. На западе побывала в Уральске.
Самым длительным было пребывание на Алтае и в Прииртышье. В конце немецкие исследователи добрались до Риддера. Главная трудность научного вояжа (сейчас этот жанр причислили бы к «научному туризму») состояла в том, что всемирно известного учёного и его спутников всюду встречали с чисто русским радушием и гостеприимством, так что запоминались больше обеды, чем учёные изыскания. На этом фоне риддерцы выгодно отличились от прочих. По воспоминаниям, в Риддере Гумбольдту сотоварищи отвели для постоя несколько «дрянных конурок», да ещё вдобавок продержали весь день без еды!
Может быть, благодаря этому здесь немцы увидели намного больше из того, чего ускользнуло бы в случае реализации типового сценария. Гумбольдт спускался в шахты, осматривал верховья Ульбы и даже заглядывал за Ивановский белок – на шумливую и дикую речку Громотуху. Он с восторгом писал в письмах:
«Вершины окружающих гор, покрытые вечными снегами, представляли здесь виды единственные; прямо перед окнами квартиры моей возвышался над облаками Ивановский белок, имеющий в перпендикуляре 7500 фут. высоты…
…Перед вечером я и Меньшинин поехали верхом вёрст за 10 видеть текущую с белков реку Громотуху, которая в ужасном падении своём несёт огромные массы разных пород. За две версты слышен шумея, почему и дано ей приличное наименование Громотухи. Здесь, по лесистым основаниям гор сих, мелькали нередко перед глазами дикие козы и медведи; огромные леса состоят более из высочайших пихт, сосен, берёз серебристых и простых тополей…
…Урал в горном отношении имеет, конечно, большую важность, но настоящую радость азиатского путешествия дал нам только Алтай!»
ВО ГЛУБИНЕ АЛТАЙСКИХ РУД
В начале августа экспедиция добралась до Усть-Каменогорска, где местное купечество задало гостям «довольно пышный» обед с шампанским. А 2 августа Гумбольдт и сопровождающие выехали в Бухтарминскую крепость по дороге, «которая шла ущельями высоких гор, подобно переезду за Кавказ».
Главной целью маршрута вглубь Алтая, как и повсюду, было изучение природы, в частности – геологии (участие минеролога Розе добавляло интереса). Неслучайно так манил Зыряновск с его богатейшими серебряными шахтами, в которые Гумбольдт, как и повсюду, спускался лично. Зыряновский рудник, в котором трудилось тогда 700 рудокопов, давал в год 500 пудов серебра.
5 августа исследователи переехали китайскую границу и отправились в Баты (по-казахски Кош-тобе), китайский пикет, находившийся на берегу Иртыша невдалеке от Бухтармы. Обратно из Бухтарминска в Усть-Каменогорск решено было двигаться по Иртышу на плотах. Каждый плот состоял из трёх лодок с настилом, на котором стояла юрта от дождя. Несмотря на непогоду, этот своеобразный рафтинг в юртах воодушевил немцев. Тем более что Иртыш протекал тут в узком ущелье, обрамлённом живописными скалами.
Ненадолго задержались в Семипалатинске, где вели беседы с казахскими старшинами и купцами, ходившими с караванами в загадочную и тогда ещё укрытую от взоров европейских исследователей Среднюю Азию.
В Семипалатинске было с кем поговорить и по-немецки – местный исправник, подполковник фон-Клостерман и комендант крепости полковник фон-Компеном происходили из немцев Ревеля. Комендант поднёс знаменитым соплеменникам дорогие подарки – шкуру тигра и барса, добытые местными охотниками. Ну, а непременный обед состоялся у купца Попова, обладателя изрядной коллекции китайских вещей и минералов.
Поездка вдоль Иртыша была стремительной и мимолётной. Так что учёные европейцы лишь походя любовались картинками кочующих аулов, караванами верблюдов, скачущими во все стороны всадниками-казахами. Ненадолго задерживались лишь рядом с такими примечательностями, как знаменитые соляные озёра – Ямышевское и Коряковское.
КАЗАХСКИЙ ПРАЗДНИК И КАЗАЧЬЯ РЫБАЛКА
Также скоро промчались по тракту вдоль Горькой линии. Миновав по дороге Петропавловск. И уже 9 сентября добрались до Оренбурга, ещё одного города, который, как Омск и Семипалатинск, считался в те времена «воротами в Степь».
Здесь, 13 сентября, накануне отъезда городские власти устроили гостям «киргизский праздник, с борьбой, скачками, бегом, вытаскиванием ртом серебряного рубля из котла с кашей, музыкой и пением, по-видимому не мало заинтересовавшим учёных немцев».
«Как светлые точки, как приятные воспоминания, должен я ещё назвать конские скачки и музыкальный киргизский праздник в степи под Оренбургом», – так писал он в одном письме. А в другом добавлял: «…Огромная масса номадов возбуждает больший интерес, чем величественные реки и снежные вершины. Глядя на них, мысленно переносишься в прошедшее, в эпоху великого переселения народов».
Далее, по плану, было посещение Каспия. Вначале предполагалось ехать вдоль Урала до Гурьева, через земли Уральского казачьего войска, или через Букеевскую орду.
Но решили не рисковать, места сии в те времена были ещё беспокойными – отправились через Самару, Саратов и Астрахань. Но в Уральск всё же на пару дней заглянули – посмотреть осеннюю плавню, традиционный казачий лов осетровых в Урале. Ради такого случая местный атаман Бородин даже специально сдвинул жёсткие сроки общевойсковой рыбалки на более ранние дни.
Здесь в Уральске и закончился «казахстанский вояж» великого немецкого географа.
Андрей МИХАЙЛОВ
