Могут ли казахстанцы судиться по-британски?
В поправках в гражданско-процессуальный кодекс, принятых 10 июня этого года, появилась норма о суде МФЦА, куда рекомендовано обращаться сторонам наряду с арбитражем. Что же это за суд и чем вызваны такие изменения?
[газатная статья]
Суд, в который поверят?
Начнем с того, что весной 2006 года в стране появилась необходимость создать «правильный» суд, который бы устраивал в первую очередь инвесторов. Более, наверное, правильный, чем наш обычный, казахстанский.
Все бы ничего, однако Конституция запрещает создавать специальные и чрезвычайные суды, и вообще какие-то особые суды, которые бы работали вне норм нашего права. На заседании Конституционного совета в апреле 2006 года такой вопрос об этом противоречии был поставлен. Тогда говорилось о требованиях, которым должен отвечать такой специализированный суд. Конституционный совет ответил на несколько иной вопрос, определив, какие именно признаки судов попадают под конституционный запрет.
Но проблему недоверия инвесторов к нашей судебной системе кому-то в верхах нужно было решать. И вместо серьезного реформирования этой системы у нас все же был выбран путь создания «правильного и справедливого» суда и особой правовой системы на отдельно выделенной территории. Но такой путь, как утверждают некоторые юристы, неконституционен. И тем не менее предполагаемая целесообразность перевесила правовые аргументы.
И вот 7 декабря 2015 года принимается конституционный закон «О международном финансовом центре «Астана» (МФЦА). Действующее право этой территории включает сам конституционный закон и не противоречащие ему акты финансового центра, которые могут быть основаны на «принципах, нормах и прецедентах права Англии и Уэльса и (или) стандартах ведущих мировых финансовых центров, принимаемых органами центра в пределах полномочий». Не правда ли, звучит несколько экзотично?
При этом было пояснено, что законодательство Казахстана применяется здесь лишь в части, не урегулированной конституционным законом и актами центра. При этом органы центра имеют полномочия принимать эти акты, регулирующие гражданско-правовые, гражданско-процессуальные, финансовые отношения, а также административные процедуры. Этим же органам дано право в случаях, предусмотренных конституционным законом, принимать и другие акты, регулирующие и иные отношения: например, трудовые.
То есть этим законом учреждался как бы «поместный» законодательный орган, действующий уже не на принципах представительства.
Статус суда центра определялся этим же законом. Суд сей провозглашался независимым, не входящим в судебную систему Казахстана, состоящим из двух инстанций. Причем решение последней инстанции окончательно и обжалованию не подлежит. К тому же решения его общеобязательны, исполняются так же, как и решения судов Казахстана.
И еще: при рассмотрении споров участников центра, его органов, их иностранных работников, а также иных обратившихся сторон суд руководствуется действующим – своим правом, вступившими в силу собственными решениями, а также решениями прочих судов общего права (то есть прецедентами, тогда как прецедентного права в Казахстане нет).
Кстати, пятью месяцами ранее уже принимались поправки в конституционный закон «О судебной системе…», однако о суде МФЦА там речи не было. Это говорит о том, что решение о создании такого необычного суда принято не ранее осени 2015 года.
А именно тогда, вместе с учреждением МФЦА, в конституционный закон «О судебной системе…» были внесены две поправки: суд МФЦА имеет особый статус, не входит в судебную систему РК и на этот суд не распространяются требования единства судебной системы Казахстана. В том числе общие и единые для всех судов и судей принципы правосудия, единые формы судопроизводства, применение судами действующего права РК, единый статус судей.
«Туманный островок» особого права?
Теперь закономерный вопрос: зачем все это делалось?
Правительство обосновывало необходимость МФЦА созданием особого правового режима «в пределах точно обозначенных границ». Предполагалось, что на территории МФЦА и к его участникам будут применяться исключительно нормы закона о центре и актов его органов, которые будут основываться на принципах и нормах права именно Англии и Уэльса и (или) стандартах ведущих мировых финансовых центров в частности и в первую очередь – на нормативных документах Дубайского международного финансового центра (Dubai International Financial Centre – DIFC).
При этом предполагалось, что принятие закона будет способствовать привлечению международных инвесторов, финансовых игроков, повысит инвестиционную привлекательность Казахстана, его ВВП и его рейтинг. Кроме того, утверждалось, что все это не потребует бюджетных затрат.
Проще говоря, цель – создание на территории страны «анклава», в котором будет действовать не право Казахстана, а иное, привычное инвесторам, право.
Но как все это соотносилось с Конституцией страны? Вопрос этот мы задали видному казахстанскому юристу, бывшему депутату двух созывов Верховного совета Казахстана Александру Перегрину.
– Надо заметить, что в постановлении Конституционного совета от 14 апреля 2006 года указаны три признака, при наличии хотя бы одного из которых суд расценивается как «специальный» и попадает под конституционный запрет, – ответил нам юрист. – Можно показать, что суд МФЦА соответствует как минимум двум признакам (хотя достаточно и любого одного) запрещенных специальных судов. Очевидное противоречие Конституции попытались устранить в 2017 году, включив в нее такую норму: «В пределах города Астаны может быть установлен особый правовой режим в финансовой сфере в соответствии с конституционным законом». Подчеркнем: Конституция хоть и разрешила особый правовой режим в Астане, но только в финансовой сфере. Тогда как конституционный закон для МФЦА ввел особый режим и в гражданскоправовой, и в процессуальной, да и вообще в любой, кроме сфер уголовного и административного права.
– Но проблема еще глубже: Конституцией определено и действующее право республики (куда право МФЦА не вписывается), – говорит Александр Перегрин, – и есть статья, гарантирующая каждому право на судебную защиту. Именно судебную, а не квазисудебную. Статья 75 Конституции требует осуществления правосудия только судом и запрещает учреждение специальных судов. Статья 77 требует от судьи подчиняться только Конституции и закону. Статья 76 говорит об осуществлении судебной власти от имени Республики Казахстан и распространяет судебную власть на все дела и споры, без изъятий. Сразу возникает вопрос: а чьим именем выносит постановления суд МФЦА – именем Англии и Уэльса?
Сложилась совершенно парадоксальная ситуация: если нужен МФЦА, то нужно менять Конституцию, если же важнее конституционные принципы – нужно менять закон о МФЦА. Тогда как инвесторы прекрасно поймут, чем им грозит, получившим защиту в суде МФЦА, последующее признание этого суда неконституционным. А такая вероятность существует.
Послать за справедливостью
Еще вопрос: верно ли, что не только инвесторам, но и обычным гражданам теперь сами судьи будут рекомендовать судиться в суде МФЦА?
Увы, после недавнего принятия поправок в ГПК (о чем мы подробно уже писали) – да. Теперь все суды обязаны, в том числе, предлагать сторонам передать дело в суд МФЦА. Звучит забавно. «Вы за правосудием? Это не к нам. Это в суд МФЦА, там судят по праву Англии и Уэльса. Знаете, это такое общее право. Не пугайтесь, не наше... У них даже когда-то право справедливости было! А у нас и совещательной комнаты в судах теперь нет, знаете ли…»
– Зачем это, скажем, казахстанской гражданке, которая не инвестор, но спорит, к примеру, со своим бывшим мужем?
– Не знаю, – ответил Перегрин, – но ее еще будут заманивать в МФЦА отсутствием пошлины. Да, пошлины нет, но сборы, сборы… Об этом, конечно, предупреждать не будут. Как и о том, что суд МФЦА судит не совсем по законам Казахстана. А ведь кто-то и согласиться может, не подумав!
– Но чем-то эта обязательная рекомендация вызвана? Должна же быть причина такого лоббирования именно суда МФЦА?
– Это выдается за судебно-правовую реформу. Кроме того, обещано отсутствие бюджетных затрат на МФЦА. Задумка была в том, что инвесторы будут не только инвестировать, но и судиться. А это доходы МФЦА. И если бы инвесторы пришли, то уж «судиться» мы бы им обеспечили. Но увы, в бюджете страны для МФЦА на 2020 год заложено 13 миллиардов тенге, в 2021 году – 12,5 миллиарда, в 2022 году – 10,5 миллиарда тенге. Наверное, подпитывать МФЦА и судей тамошнего суда кому-то надоело. Может быть, поэтому обязательная формула про суд МФЦА вошла в ГПК.
– А как юридическое сообщество отнеслось к созданию этого суда и к поправкам в ГПК?
– Скажу вначале о своем отношении к происходящему. Мне досадно и за покореженный кодекс, и за такое отношение к нашей Конституции. Что касается отношения знакомых коллег к суду МФЦА и поправкам в ГПК, оно, если можно так сказать, никакое.
– То есть суд МФЦА ими никак не рассматривается и туда наши граждане не обращаются?
– Ну, есть суд МФЦА. Только для передачи спора необходимо согласие обеих сторон. Вот если я, например, в споре с налоговыми органами заявлю требование о передаче в него нашего спора и сошлюсь на рекомендации председателя Верховного суда судиться в прогрессивной правовой системе. Как вы думаете, налоговый орган согласится? Я думаю: ни за что, а судья еще и оштрафует за издевательство именно над казахстанским судом…
И пока что последнее: на сайте суда МФЦА на сегодняшний день два решения, одно – прошлого года, второе – этого. К слову, нагрузка на одного казахстанского судью порой превышает 300 дел в месяц.
Сергей Козлов
