Наше поколение знает и помнит, как ветераны отстояли свободу и наше будущее. Сражаясь на фронте, работая в тылу, они приближали великую победу. В преддверии парада в честь 75-летия победы мы встретились с заслуженным медицинским работником РК, бессменным сотрудником детской железнодорожной больницы города Алматы Руфиной Васильевной Ждановой. На фотографии среди памятных медалей видна самая дорогая для неё – «Ветеран труда СССР». На обратной стороне награды высечена надпись «за долголетний добросовестный труд».
[газетная статья]
– Я родилась 2 октября 1927 года в городе Миньяр Челябинской области, – рассказывала она корреспонденту «АиФ». – Начало войны застало нашу семью на съемной квартире в Томске. Отец Василий Алябышев ушел на фронт в первых рядах добровольцев. Мама со мной и младшей сестрой не смогла вернуться в Миньяр: закрыли въезд на Урал в промышленные зоны. Пригласил пожить у себя мамин брат из Красноярска.
В первый же день поиска работы маме улыбнулась удача. «Евдокия Ивановна, пишите заявление», – сказал военком района. Уже через два часа пришел ответ: мы возвращались к бабушке в Миньяр. Мне было 14 лет, я перешла в шестой класс и уже вступила в комсомол. Сестре Нине исполнилось 12 лет. Весной придет печальная весть о том, что папа погиб, защищая подступы к Ленинграду. Шел 1941 год.
Мама собрала документы на пособие и устроилась на работу в эвакогоспиталь поваром. Когда же маятник войны качнулся в другую сторону и наша армия частично освободила Украину, все госпитали из тыла передвинули поближе к линии фронта. Так мы оказались в Полтавской области в городе Миргород. Нас поселили в комнате в одноэтажном доме на окраине города. В нашем распоряжении находились две кровати, стол и печка, где готовили еду. По вечерам мы, приезжие дети, собирались во дворе, пекли на костре картошку и пели песни. В эти года я зачитывалась рассказами о подвигах партизан, о героизме советских солдат. Рядом стоял американский военный городок.
Школ не было, и меня устроили работать в перевязочную санитаркой. Наш госпиталь располагался в здании керамического техникума – красивом здании с чудесной территорией. На работу ходить приходилось через весь город пешком. Вокруг – руины, разбитые войной дома. Мы скручивали и стирали бинты, помогали с перевязкой. Первые раненые поступили из штрафбата: все в наколках и довольно грубые. Мне, 15-летней девушке, поначалу сложно было работать в таком нечеловеческом ритме. Но я каждый день все равно шла в госпиталь.
Особое задание
Моих сверстников в городе почти не осталось – украинскую молодежь угнали на работы в Германию. Однажды меня вызвали в областной комитет комсомола Миргорода и вручили пакет особой важности, который я должна была доставить в Полтаву. Пояснили, что действовать надо без промедления. Пассажирских поездов нет. Смотрю: стоит состав, полный солдат. Ребята оказались отзывчивые, усадили с собой, довезли до Полтавы. Вместо вокзала там оказался небольшой сарай, где я провела ночь. Утром мне показали, где найти местный обком, и я вовремя доставила послание. В тот же день отправилась в обратную дорогу. Мне помог машинист: увидел, что я хочу ехать на подножке вагона, подозвал, посадил в тепловоз и в целости и сохранности доставил в Миргород. В комендантский час возвращалась домой переулками.
Через какое-то время меня вызвали в районный комитет комсомола, отправили на уборку урожая. Сказали: «С тобой поедут десять мальчиков, будешь старшей». И вот я, шустрая, бойкая, бесстрашная, еду с ребятами в совхоз на уборку пшеницы! Приехали в поселок Великие Сорочинцы, долго брели через поля до совхоза. Председатель велел набрать соломы и застелить пол в сарае на ночлег. А как же мне, девчонке, спать вместе с ребятами? Я иду к председателю и говорю: «Вот если б на моем месте была ваша дочь, вы бы ей позволили?». Так меня поселили с поварихой на все два месяца жатвы. В поле шли с местными. Комбайн скосил, а ты хватаешь колоски, крутишь – и выходит сноп. Ставили кучками, а ребята потом грузили. Работали и на лошадях.
В город постепенно начала возвращаться молодежь, угнанная в Европу. Стали открываться учреждения и школы с украинским языком обучения. Я пошла в седьмой класс вечерней школы. Языка не понимала, но один хороший парень помогал мне с переводом на русский. В тот год меня устроили на другую работу. Будучи ученицей в швейной мастерской, научилась пришивать пуговицы, сметывать. Стала шить себе халаты и цветные платья. Куплю материал в универмаге – завтра уже в обновке. Мама помогала кроить и делала примерку. Тогда шили быстро, с одного взгляда на заграничный фасон.
9 мая 1945 года наступил день, которого мы так ждали: закончилась война. Играла музыка по всему городу, кто-то плакал, кто-то танцевал. Мамин брат также воевал на фронте. Возвращаясь с войны, он заехал к нам в Миргород, с ним мы вернулись домой в Миньяр. Я поступила в Челябинский медицинский техникум на лабораторное отделение. Одно время была секретарем комсомольской организации, продолжала шить. На Южном Урале кипела горнозаводская рабочая жизнь: сливались в один производственный поток чугунолитейный, предельный металлургический и доменный заводы региона. Люди с радостью погружались в мирный труд, верили в солидарность и в то, что каждый способен на добрый подвиг.
Зоя Решетова
