Журналисты Виктор Верк и Сергей Козлов – о том, как начался в Казахстане 2023 год и каким может быть его продолжение [газетная статья].
Сергей КОЗЛОВ: Ну что, политический год у нас начался? Восстановленный Конституционный суд буквально в пожарном порядке признал закон «О первом президенте Республики Казахстан – Елбасы» утратившим силу. Напомню, что группа депутатов парламента обратилась 5 января с просьбой дать официальное толкование пункта 4 статьи 62 Конституции. Они попросили ответить на вопрос: «Подлежит ли признанию утратившим силу конституционный закон «О первом президенте Республики Казахстан – Елбасы» в связи с исключением норм, регулирующих статус и полномочия первого президента». И уже 10 января (вот бы наши судьи так работали, а то немало наших граждан судятся даже не месяцами – годами!) Конституционный суд принимает постановление о том, что после внесения изменений в Конституцию в июне 2022 года в ней нет правовых оснований для сохранения закона о первом президенте. Многие ошибочно полагают, что КС отменил этот закон. Нет, отменять будет парламент, так как это конституционный закон. Причём парламент мог отменить его и без постановления КС, но, видимо, решили подстраховаться. Так или иначе, но, я полагаю, слишком многие у нас так ждали отмены этого закона, что это, по их мнению, будет способствовать демократизации, отмене привилегий и лично Нурсултана Назарбаева, и членов его семьи, и прочим благим вещам, что можно их с этим поздравить. Причём среди этих нынешних горячих демократизаторов немало и тех, кто в своё время пели дифирамбы Нурсултану Абишевичу, а то и преданно служили и ему, и тем же членам большого назарбаевского клана. Но, повторюсь, чем не начало политического года? Чем не выполнение взятых на себя обещаний президентом Токаевым?
Виктор ВЕРК: Этот закон уникален тем, что принимали его ради одной семьи, а отменили вроде как в интересах всей нации. Сегодня упомянутые тобой «певцы дифирамбов» разными словами повторяют одну и ту же мантру: это делается для того, чтобы не допустить повторной узурпации власти. Но я хочу сказать крамольную по нынешним временам вещь: где гарантия, что нынешнему президенту хватит 7 лет для окончания строительных работ на объекте «Новый Казахстан»? В конце концов, Франклин Делано Рузвельт сидел в Белом доме 12 лет, успел вытащить Штаты из кризиса, выиграть войну. И он наверняка не стал бы разрывать свой «брак» с Америкой, когда бы смерть ФДР не распорядилась по-своему. Можно вспомнить и другие исторические примеры политического долгожительства во благо и самому лидеру, и доверенной ему стране. А Конституция, как мы с тобой неоднократно убеждались, не стена – можно в случае чего и отодвинуть. И никакие стражи Конституции, сколько бы уважения они ни внушали все вместе и каждый в отдельности, этому не помеха. Тем более что в нашем с тобой отечестве нет традиций неукоснительной сменяемости власти, и эти традиции не скоро появятся. Так что всегда найдутся «вдруг» соткавшиеся из ничего аксакалы или представители «абчественности», которые скажут президенту (не второму, так третьему: вы нужны стране, не уходите! И не факт, что они не будут услышаны… Тут нужны десятилетия (если не столетия) действия неписанных законов политического рынка, парламентской конкуренции. Нам до этого пока как до луны, согласен?
С. К.: Ну, не всё же сразу и не так быстро. Вот и выборы в сенат прошли. В минувшую субботу. Мало, правда, на них обратили внимания наши рядовые граждане, но тем не менее электоральный процесс тоже пошёл. Всё как положено, путём тайного голосования выборщиков, если кто не в курсе. Из 3167 выборщиков приняли участие 2904 человека, это 91,7%. Сенаторы у нас, как известно, избираются на 6 лет, а выборы проходят каждые 3 года, то есть избирают 20 сенаторов из 50. Согласно закону 10 членов верхней палаты назначает президент республики. Теперь ждём, как предсказывают почти все наши политические аналитики, регистрации партии «Республика», а затем роспуска мажилиса и маслихатов. Есть мнение, что выборы и туда и туда должны пройти 19 или 26 марта. Кстати, выборы пройдут по новой, смешанной модели (мажилис и «большие» маслихаты – по партийным спискам и округам, малые маслихаты – только по округам). После выборов в мажилис, на которых, скорее всего, большинство получит «Аманат» (но не конституционное, а обычное), в отставку должно уйти правительство. Шансы на то, что Алихан Смаилов останется премьером в данный момент 50 на 50. И таким образом, обещанная Касым-Жомартом Токаевым политическая перезагрузка будет завершена. А там уже и депутаты новые, и партии новые в парламенте. Живи, страна, активной, обновлённой политической жизнью вовсю. И нам интереснее будет...
В. В.: Перефразирую старый рекламный слоган: при всем богатстве выборов другой альтернативы нет. Сегодня все эти сенаты-мажилисы-маслихаты по большому счету так же далеки от народа, как Астана от Атырау. Я убежден, что президенту Токаеву надо было сразу после победы на выборах летом 2019 года инициировать созыв конституционного собрания, которое выработало бы – снизу, а не сверху! Проект нового общественного договора своего рода протоконституции. Что-то подобное мы с тобой помним, я про съезд Советов. Не заболтай его тогда всякие типусы, кто знает, в какой стране мы сейчас жили бы. Увы, в патерналистском и вождистском Казахстане это утопия… Химера вроде победы над инфляцией или цифрового тенге.
С. К.: Это ты кстати упомянул. Потому что в этом году наш Нацбанк как раз обещает проведение первого этапа по внедрению цифрового тенге. В октябре прошлого года, как тогда сообщили, было успешно проведено тестирование технологической платформы цифрового тенге с реальными потребителями и бизнесом, и теперь процесс разделён на три фазы в срок до конца 2025 года. И вот в рамках первой фазы до конца 2023 года будет реализована возможность использования цифровых тенге для социальных платежей и государственных закупок, протестированы сценарии для трансграничных расчётов и расчётов в сфере цифровых активов, подготовлена соответствующая нормативно-правовая база. Это я привожу навскидку сообщение Нацбанка. А вот что это для всех нас означает, никто пока не говорит, остаётся только ждать первых результатов этого эксперимента. И безусловно, борьба с инфляцией, куда ж без неё, но полагаю, что борьба, как и прежде, будет и в этом году без особых успехов. Потому как сам процесс обесценивания денег, он ни нашему правительству, ни парламенту не подвластен. Веление времени. А время ныне смутное и тревожное. Так что и правительству, и всем иным вполне можно сегодня на это смутное время всё, так сказать, свалить, на его счёт отнести, им все грехи и грехи прикрыть. Но вот чего прикрыть никак не удастся, так это лень и инертность управленцев наших, жизнь заставляет работать иначе. Или мы будем всё стремительнее скатываться вниз, к стагнации, а то и к кризису, или всё же будем, что называется, проявлять волю к жизни и активность. Это я к тому, что общество ныне не то, что, скажем, год назад. Слишком многое изменилось. И слишком многое стало ясным и понятным.
В. В: Ты прав, многое изменилось. Но перемены эти пока неоднозначны и небесповоротны. Правительство еще не наделено сколько-нибудь значимым мандатом общественного доверия. Поэтому оно слабое, несамостоятельное и может только смотреть в рот президенту – чтобы взять под козырек, а потом замотать, замылить президентские поручения. Хотя сама идиома «президентские поручения» представляется сомнительной. Президент не должен диктовать правительству, как отец подростку: сходи в магазин, вымой полы, сделай уроки. Президент – исключительно гарант того, чтобы правительство, сформированное по его поручению (вот единственное содержание выражения «президентское поручение»), не растеряло и не перепродало на сторону купленное в магазине на народные деньги, не забыло бы отдраить страну от коррупции и прочей грязи и вовремя извлекало бы уроки из внешних и внутренних вызовов, встающих перед страной и угрожающих мирной, благополучной и здоровой жизни ее граждан. А время сейчас самое обычное, в том смысле что оно всегда было смутным и тревожным. Золотой век – это из книжки покойного Туркменбаши. А нам с тобой покой только снится.
С. К.: Только мы с тобой, что называется, побазарили (простите за рыночную лексику), как внимание привлёк анализ нашего экономиста Айдархана Кусаинова, который проанализировал настроения наших сограждан в ушедшем году. Весьма интересный анализ, не могу его не привести. В 2022 году очень низкий оптимизм в отношении личного материального прогресса и его перспектив сочетались с самым большим за последние 7 лет оптимизмом в отношении перспектив страны в отдаленной перспективе, и значительным оптимизмом на год вперёд. Кусаинов считает, что это связано с надеждами на изменения, новый курс, жана Казахстан и справедливое государство. Однако геополитика, война, взлет курса тенге до 500+, санкции, нарушения логистики, непонятки с российскими банками, приезд/отъезд россиян – это все истории марта-апреля-мая-июня существенно повлияли на оценки собственного материального положения, частично на оценку перспектив страны на год вперед, но никак не повлияли на оптимизм в отношении долгосрочного будущего страны. А вот – внимание! – с начала осени оптимизм в отношении страны начал иссякать, как и оптимизм в отношении личного состояния прошлого и будущего. Выше всех была и дольше всех сохранялась вера в «светлое, но отдалённое будущее», перспективы экономического положения страны на пять лет. Но и эта вера существенно, как пишет аналитик, «я бы даже сказал драматически схлопнулась к концу года». Очевидно, что такая деградация ожиданий существенна и связана с внутренними причинами, и она требует глубокого переосмысления. Крайне важным является тот факт, что нет ничего больнее, чем обманутые ожидания. С такой точки зрения гораздо безопаснее стагнация и плавное угасание надежд, чем бум-бах – взрыв надежд и ожиданий выше среднего с резким их падением и разочарованием. Но тут можно Кусаинову возразить: мы разочаровывались уже слишком часто, так что удивить нас чем-то в данном случае невозможно. А вот удивить обратным, то есть оправдать даже часть наших надежд и чаяний, это наша власть ещё способна. Или мы опять заблуждаемся?
Виктор Верк и Сергей Козлов
