Когда казахстанский штаб реформ отдаст приказ наступать?
ЖУРНАЛИСТЫ ВИКТОР ВЕРК И СЕРГЕЙ КОЗЛОВ – О ТОМ, КУДА ИСЧЕЗ ИЗ ПОЛЯ ЗРЕНИЯ ВЫСШИЙ СОВЕТ ПО РЕФОРМАМ В КАЗАХСТАНЕ. [газетная статья]
Сергей КОЗЛОВ: Тебе не кажется, что грядущие в январе выборы в парламент как-то стали темой номер один в нашем медиа пространстве? Во всяком случае ей всячески стремятся придать такой статус. Поневоле подумаешь, что внимание широкой публики хотят отвлечь от чего-то такого значимого, значение которого эта публика пока что не понимает. А между тем, жизнь идет своим нелегким чередом. Вот на днях подвели некоторые итоги третьего квартала нашей внешнеэкономической деятельности. Ушли в минус на 3,8 миллиарда долларов. То есть именно на такую сумму мы больше покупаем, нежели продаем. Понятно, пандемия и все такое. И вообще, это ведь макроэкономика, ну что с нее взять, на повседневной жизни она как бы не отражается. Все эти рейтинги графики не сами по себе, а у нас свои рейтинги – цены в магазинах и на рынке. Ну не производим мы того, что нам нужно в жизни, ну купим, деньги-то пока есть…
ВИКТОР ВЕРК: «МЫ БЕЗДАРНО ПРОФУКАЛИ «ТУЧНЫЕ» ГОДЫ, ПОТРАТИВ СЫРЬЕВЫЕ ДОХОДЫ НА ЭФФЕКТНЫЕ, НО ДАЛЕКО НЕ ВСЕГДА ЭФФЕКТИВНЫЕ ИМИДЖЕВЫЕ ПРОЕКТЫ. А ТЕПЕРЬ НАДЕЕМСЯ НА ТО, ЧТО КИТАЙСКАЯ ЭКОНОМИКА СНОВА НАЧНЕТ РАСТИ ЛОШАДИНЫМИ ТЕМПАМИ И ЕЙ ВНОВЬ ПОНАДОБИТСЯ НАША НЕФТЬ».
Виктор ВЕРК: Вообще-то, тема выборов (особенно парламентских) мало кого из нас способна отвлечь и уж тем более развлечь. Потому как эти выборы не изменят главного: народ и власть живут в двух разных экономиках и пользуются двумя разными статистиками. Вот чиновники говорят: средняя зарплата по стране превысила 200 тысяч тенге. И это подается как благо великое. Но если взять медианную зарплату, то выяснится: она в среднем практически вдвое ниже. В январе нынешнего года премьер Мамин называл очень смешную цифру – 112 тысяч 195 тенге. А так называемая модальная зарплата еще смешнее – 58 тысяч 134 тенге. Заметь, это было сказано в январе, еще до ковида с его зубодробительным ударом по нашей и без того не слишком сильной экономике. То есть реальная сумма, которую может поднять в среднем квалифицированный специалист (медианная), ниже официальной средней примерно вдвое, а та, что светит человеку без квалификации (модальная), – без малого вчетверо, акова народная (или микро-) экономика. В стране более половины работающих получают на руки меньше средней зарплаты. А в глубинке никого не удивишь доходами на уровне модальной зарплаты. От такой борьбы за выживание никакими выборами-шмыборами не отвлечь… А нам говорят: новому парламенту предстоит принять пакет важных законов под разрабатываемые реформы… Намекая при этом, что от наших с тобой голосов зависит, проснемся ли мы в другой стране. Вон целое агентство для этого создали, Высший совет по реформам. Президент скомандовал: «Полный вперед!», а все мы так и не отплыли от пристани. Осталось утешаться тем, что быстро только кошки родятся…
С. К.: Ты прав, ожидать от совета по реформам быстрого улучшения чего-то наивно. Но все же ведь сказано же было 1 сентября главой государства, что времени на раскачку у нас нет, альтернативы созданию новой экономики тоже нет. А месяц тому назад, во время первого заседания этого же органа, его председатель опять напомнил: мы должны работать быстро. Я далек от мысли, что наши планы – не совсем наши и что они должны согласовываться на самом, скажем так, верху. Ты понимаешь, что я под этим имею в виду. Но ведь и самый верх должен понимать, время идет, и оно в отдельных частях мира идет с разной скоростью. И процессы развиваются разные. У нас скорость явно уже опасная. А что касается процессов и в экономике, и в обществе в целом, то опасение внушает уже даже день завтрашний, не говоря о какой-то более отдаленной перспективе. Поэтому и думать нужно, и решать оперативно. Как и сказал президент – без промедления. Но как ты полагаешь, хотя бы до конца этого благословенного года мы увидим, что означает это «быстро»?
В. В.: Когда-то хорошо известный тебе Анатолий Борисович Чубайс правдиво пошутил: завидую, мол, казахам – президент скажет «надо», экономика ответит «есть!». Увы, сегодня экономика уже не может похвастать такой прытью. Да и президент сейчас другой… А наше правительство ведет себя так, словно мировая цена бочки нефти по-прежнему 100 баксов, а у экономики, которой сейчас объективно плохо из-за ковида с кризисом, уже со следующего года откроется второе дыхание. Между тем даже в странах, где она покрепче, аналитики говорят в лучшем случае о втором полугодии 2022-го. Хочется уже услышать от наших рулевых правду, пусть даже горькую.
СЕРГЕЙ КОЗЛОВ: «ОДНИ И ТЕ ЖЕ СЛОВА СЛЫШАТСЯ ПОРАЗНОМУ. КТО-ТО СЛЫШИТ, ЧТО АЛЬТЕРНАТИВЫ НЕТ И ХОД НАШЕЙ ЖИЗНИ ИЗМЕНИТСЯ, А КТО-ТО – ТОЛЬКО ТО, ЧТО АЛЬТЕРНАТИВЫ НЕТ. ПРОСТО НЕТ, ПОТОМУ ЧТО ОНА НЕВОЗМОЖНА В ПРИНЦИПЕ. ЖИВЕМ КАК МОЖЕМ».
С. К.: То есть, как уже заметил выше, министры докладывают, цифры предоставляют, что все, согласно им, не так уж плохо? Но я опять, извини, за цифрами. Нацбанк опубликовал опрос предприятий реального сектора экономики за третий квартал. Очень любопытно. К примеру, наиболее важным препятствием для ведения бизнеса руководители этих предприятий назвали состояние экономики, причем доля отметивших этот фактор предприятий поднялась с 31,4% во втором квартале до 37,0%. При этом 56,9% опрошенных отметили, что экономическая ситуация в Казахстане в третьем квартале ухудшилась, тогда как 37,5% заявили, что она не изменилась. Я еще немного утомлю тебя и читателей: активы Нацфонда с начала года сократились на 1,7 трлн тенге, или на 6,3%, и по состоянию на начало октября 2020 года оцениваются в 25,7 трлн тенге. То есть из Нацфонда в республиканский бюджет за девять месяцев 2020 года направлено 4,11 трлн тенге. А вот состояние экономики, судя по опросам даже Нацбанка, я уж не говорю о данных независимых аналитиков, мягко говоря, не улучшилось.
В. В.: Ты ждешь манны небесной? От совета, от АСПиРа, от кого? Никто нам не сделает красиво прямо сейчас. Нефтяная кубышка (я про Нацфонд) вроде бы скорее наполовину полна, но кто это может подтвердить? Если бы расходы и доходы Нацфонда контролировались пусть не обществом, но хотя бы парламентом… И потом, вливания из Нацфонда в казну – не более чем аппарат ИВЛ для тяжелого ковидника. Я к тому, что копилка помогает не умереть с голоду, но не способна обеспечить рост и процветание. Мы бездарно профукали «тучные» годы, потратив сырьевые доходы на эффектные, но далеко не всегда эффективные имиджевые проекты. А теперь надеемся на то, что китайская экономика снова начнет расти лошадиными темпами и ей вновь понадобится наша нефть. Мы не создали эффективного реального сектора, не научились нормальному налоговому администрированию, не заставили толстосумов вернуть на родину деньги из офшоров, не привили правящему классу привычку жить по средствам. А теперь надеемся на умные советы доброго дяди из лондонского сити. Так, что ли? Ах, да, еще на магическую мантру о том, что у нас нет альтернативы диверсификации экономики. Об этом и Назарбаев говорил, причем лет эдак 15 назад. А сегодня выясняется: по объему ВВП в долларовом выражении мы поитогам 2020 года в лучшем случае выйдем на цифру десятилетней давности. Вперед, в прошлое?
С. К.: Нет, все же слова о том, что у нас альтернативы нет, очень правильные, верные. Вот только одни и те же слова слышатся по-разному. Кто-то слышит, что альтернативы нет и ход нашей жизни изменится, а кто-то – только что альтернативы нет. Просто нет, потому что она невозможна в принципе. Живем как можем. Хоть с советом, хоть при советах, хоть без них. Реформы объявляются и как-то так незаметно проходят, а все вокруг остается безальтернативным. «Сэр Чакрабарти, – хотим спросить его мы, – какая альтернатива видится вам для нас с Туманного Альбиона? Когда вас, сэр, назначили советником главы государства по экономическим вопросам, вы просто восхитительно написали: «С нетерпением жду предстоящей тяжелой работы». И у нас тут возникло опасение: вы не устали от этой тяжелой работы? И насколько велико ваше терпение, сэр?»
В. В.: Твое ёрничество может показаться неуместным. Но, знаешь, все будет зависеть от того, о чем мы с тобой однажды уже «базарили», – от статистически адекватной картины сегодняшнего положения вещей. Если этот сэр Сума сумеет вытрясти объективные цифры из правительства и Нацбанка с АСПиРом, тогда есть шанс. Вот только господам Мамину, Досаеву и Келимбетову такая «живопись» может, как они думают, стоить головы…
С. К.: Я ведь с пониманием, задачи поставлены сложные, к ним вот так вот трам-блям просто не подойдешь. Что ж мы, без понятия, что ли? Тут прикинуть надо, посоветоваться с кое с кем, посчитать, в конце концов. А потом уже программку очередную взять и выложить. Так, мол, и так, положение у нас, как во время военных действий, вот и действовать нужно соответствующе. Или, напротив, мы тут все взвесили, покумекали с кем надо и решили, что ничего страшного, поживем еще…
В. В.: Кому выложить? Президенту? Но Касым-Жомарт Кемелевич наверняка знает, что делать. И скорее всего, даже догадывается, как это нужно делать. Но! Он понимает, что слишком многим придется наступить на хвост. А тут уж мудрые бесплатные – он же внештатный консильери – советы сэра Сумы бесполезны. Нужен карт-бланш даже не от общества – от элит. Ну и еще стальные яйца…
С. К.: Погоди, дойдет дело и до яиц! Пока первоочередная задача – определить курс. А тут многое, если не все, зависит как раз от сэра Сумы и его коллег по ВСР. Мы с тобой уже говорили, сам состав совета по реформам какой-то такой невнятный. Сам себе совет и сам себе контролер. А также исполнитель всего того, что он нам посоветует. Но пока что ничего что-то не советует. Так что, сэр Сума, ждем-с. И не сочтите за бестактность о нашем напоминании. Вы, конечно, советник авторитетный и поставлены тяжело работать над нашими реформами не случайно. Мы, правда, не очень знакомы с вашими предыдущими реформаторскими успехами на разных континентах, но очень хочется надеяться на успех в нашем бог хранимом отечестве. Пока же нам остается руководствоваться мудростью другого британского подданного Чарльза Дарвина: «Выживает не самый сильный и не самый умный, а тот, кто лучше всех приспосабливается к изменениям».
В. В.: Прости, конечно, но ты напомнил мне одну черную шуточку: страшнее всего не то, что мы в заднице, а то, что уже пытаемся поудобнее в ней устроиться…
С. К. : Типун тебе на язык! Давай все же не терять надежду.
В. В.: Идет! В конце концов, мы с тобой и не такое видели.
