ЛЮБОПЫТНЫ ПАРАЛЛЕЛИ, КОТОРЫЕ НЕОЖИДАННО СВЯЗЫВАЮТ, КАЗАЛОСЬ БЫ, ЗАВЕДОМО БЕССВЯЗНОЕ. ВОТ ХАРАКТЕРНЫЙ ПРИМЕР. ДВЕ ЛИЧНОСТИ, РАЗДЕЛЁННЫЕ ВРЕМЕНЕМ, НО СОЕДИНЁННЫЕ ПРОСТРАНСТВОМ И ОБЩИМ ИНТЕРЕСОМ. В ДАННОМ СЛУЧАЕ – ПРОСТРАНСТВОМ КАЗАХСТАНА И ИНТЕРЕСОМ К ЯБЛОКАМ. А ЛИЧНОСТИ? НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ ВАВИЛОВ И ИОГАНН СИВЕРС. [газетная статья]
ЭХ, ЯБЛОЧКО!
О каком яблоке речь? Не о знаменитом верненско-алмаатинском апорте, про который с тоской вспоминают жители Алматы, рождённые в советские годы. А про его далёкого предка, до сих пор произрастающего в диком виде по ущельям и отщелкам Заилийского Алатау над Илийской долиной.
Вот описание яблони, основанное на исследовании ещё одного вдохновенного исследователя и селекционера Аймака Джангалиева: «У нас в горах совместно произрастают деревья с ранним, поздним и промежуточными сроками цветения и созревания плодов, с разной продолжительностью вегетационного периода, с мелкими, крупными и средними по размеру, белыми, жёлтыми и розовыми по окраске плодами, высокоствольными, низкими и кустовидными кронами, отличающиеся по зимостойкости, иммунностии урожайности. Если по весу плоды у разных форм яблони Сиверса бывают от 10 до 100 и более граммов, то ещё сильнее они различаются по вкусу. Встречаются сладкие, кисловато-сладкие, сладковато-кислые, кислые, кисловато-горькие и сладковато-горькие».
Кстати, использование этого уникального фонда в селекции в былые годы сильно способствовало былой яблочной славе Верного-Алма-Аты.
ПЛАНЕТАРНЫЕ МАСШТАБЫ ВАВИЛОВА
Уникальность диких горных садов близ Алматы выходит за рамки местечковой географии. Они знаменательны в планетарном масштабе. И это сразу понял лучший ценитель и специалист в своей области, великий собиратель семян и плодов Николай Иванович Вавилов, прибывший в Алма-Ату 1 сентября 1929 года. В город в это время как раз пришёл Турксиб, а по Турксибу переехало из Кзыл-Орды казахстанское правительство. Алма-Ата стала столицей советского Казахстана.
Но Вавилов прибыл не по железной дороге, а на лошади, через горы, с Иссык-Куля, возвращаясь из очередного маршрута своей грандиозной мегаэкспедиции, устремлённой на поиски природных очагов культурных растений. На сей раз – из Западного Китая.
Дорога была трудной, и отряд потерял на горных перевалах двух коней. Потому уютный город запланированно понравился Николаю Ивановичу своей ещё неразрушенной патриархальностью и изобилием осенних базаров.
Но особенно поразили его местные яблоки, слава о которых хотя и доходила до столиц, и даже распространялась дальше (когда-то наш апорт блистал на парижской выставке), действительностью превзошла самые смелые ожидания.
Вот что пишет сам академик-мученик в своей путевой книге «Пять континентов»: «Алма-Ата» в переводе буквально «отец яблок». Вокруг города на большом расстоянии по склонам гор тянутся заросли диких яблонь, составляющих здесь целые лесные массивы. В отличие от мелких кавказских диких яблонь казахстанская дикая яблоня преимущественно представлена крупноплодными разновидностями, мало отличающимися от культурных сортов. Было 1 сентября, время созревания яблок. Можно было воочию убедиться в том, что здесь мы находимся в замечательном очаге происхождения культурной яблони, где незаметно культурные формы смыкаются с дикими, где трудно отличить культурную яблоню от дикой. Некоторые формы в лесу настолько хороши по качеству и размеру плода, что они могут быть просто перенесены в сад. В культурных садах здесь можно видеть лучший европейский ассортимент, начиная со знаменитого апорта».
…Неистовая жизнь великого подвижника раздражала многих пустопорожних обитателей удобных кабинетов. И конец его был трагичным и нелепым. Арестованный в 1940 году по ложному доносу (а какими они ещё бывают?), выдающийся учёный был осуждён в 1941 году (по статьям 58-1, 58-6, 58-11 – «Вредительство, помощь буржуазным организациям, подготовка или недонесение о готовящихся преступлениях») и приговорён к расстрелу. И хотя высшая мера была «гуманно» смягчена 20-летним сроком, это не спасло Николая Ивановича, на свободу он уже не вышел, умер в тюрьме от истощения 26 января 1943 года…
ДРЕВО СИВЕРСА
А сама дикая яблоня, про которую пишет Вавилов, была открыта двумя столетиями ранее, ещё в 1793 году, в Тарбагатае, Иоганном Сиверсом. Потому в науке она широко известна именно как яблоня Сиверса.
Менее известен сам Иоганн Сиверс, загадочная личность, сведений о котором не находится даже в самых подробных справочниках по истории исследований Казахстана. Он был одним из тех патриотичных немцев, которые в XVIII столетии охотно переселялись в Россию, приезжая за открывающимися возможностями (а заодно за славой и деньгами). Чем он был востребован? В источниках Сиверса называют то аптекарем, то ботаником. Не сохранилось и его портретов.
Вначале 90-х годов XVIII века Сиверс предпринял длительное путешествие по Сибири, на последней стадии которого посетил территорию современного Казахстана и добрался до Тарбагатая. Здесь-то он и нашёл заветное яблочко, распространению которого в этих северных краях придал большое значение.
Вот выдержка из его «Писем из Сибири», опубликованных уже после смерти автора другом и соплеменником Петром Палласом: «Богиня флора обрадовала меня лесом прекраснейших карликовых яблонь, которые тут у Урджара растут на обоих берегах в диком виде. Я забыл усталость, жару, камнепад и всё прочее и въехал в яблони, как леший, и принялся кормиться. Простите мне эту резвость, вы же знаете, я рождён в краю яблок. За четыре года пребывания в Сибири я не пробовал других фруктов, кроме растущих по ту сторону Байкала диких груш, которые там едят вместо конфет на десерт с толчёным сахаром. Но сейчас найденные были хорошим виннокислым фруктом, правда, здесь они из-за своего дикого состояния измельчали до размера пчелиного яйца и имеют красные и жёлтые щёки. По-киргизски их называют «алма». Трое сибирских крестьян, что были при мне, удивлялись ещё больше».
Вернувшись из Сибири, Сиверс был избран членкором Императорской академии, высочайше обласкан, подготовлен и собран для отправки в другую интереснейшую поездку – в Бухару и Тибет, но… Никуда не поехал, покончив жизнь самоубийством (эта информация, правда, на совести интернета). Судьба его ботанических сборов также туманна – большая часть привезённого гербария исчезла бесследно. Но что-то всё же сохранилось. Например, сборы по дикой яблоне, которой в систематике присвоили имя открывателя.
Приходится только пожалеть учёного немца, что ему не удалось добраться до гор, что возвышаются к югу от реки Или, где и размер, и вкус диких яблок разительно отличаются от тарбагатайских!
ТУПИКОВАЯ ВЕТВЬ ДЕГРАДАЦИИ
В алматинских горах между тем всё ещё встречаются яблони-патриархи, яблони-памятники, яблони-великаны. Те самые восхищавшие Вавилова яблони Сиверса, способные расти и плодоносить не десятки – сотни лет! Тут попадаются ещё на крутых склонах девственные остатки реликтовых яблоневых лесов. Небольшие и стремительно сокращающиеся.
Яблочная слава места заповедана тут нам самой природой. Ущелье Малой Алматинки задолго до появления каких-то поселений являло собой первобытный яблочный сад. Природный сад, в котором росли дички, мало уступающие культурным сортам. Неслучайно, что место это позже так пленяло воображение всех, кто двигался сюда с северо-востока, со стороны безъяблочной Сибири, Алтая, степного Казахстана.
Однако отношение людей к дикой яблоне всегда было… вполне человеческим. Вместо увековечивания и банальной защиты они с момента своего появления тут относились к редкостному природному наследию со свойственным виду Homo высокомерным небрежением. Потребительски. Природные сады предгорий стали активно уничтожаться ещё в верненские времена – на дрова. Досталось ими в мичуринскую эпоху, когда многие дикие яблони были искусственно «улучшены», что привело к загрязнению эталонного генофонда. Перепадает им и ныне – от непрекращающихся строек в предгорьях, бездумного развития туризма и опустошающей нагрузки на окрестности мегаполиса.
И где же ещё, чёрт побери, как не тут, у нас всё это уникальное яблочное наследие требует более гипертрофированного внимания и специальной защиты – продуманной и строгой? С отдельными участками самой суровой охраны отдельных диких яблочников, с полным закрытием для их посещения любыми праздношатающимися. С объявлением самых заслуженных яблонь памятниками природы республиканского значения. Где, как не тут?
Андрей МИХАЙЛОВ
