Асель Кенжетаева старается разбудить в современных женщинах что-то потаенное, скрытое
ХУДОЖНИЦА АСЕЛЬ КЕНЖЕТАЕВА, ИЗВЕСТНАЯ СВОИМИ КАРТИНАМИ С «КАЗАХСКОЙ ОБНАЖЕНКОЙ», РЕШИЛА НАКОНЕЦ ОДЕТЬ СВОИХ ГЕРОИНЬ. В БУКВАЛЬНОМ СМЫСЛЕ: ОНА ШЬЕТ КОЛЛЕКЦИЮ ОДЕЖДЫ В НАЦИОНАЛЬНОМ СТИЛЕ. [газетная статья]
ТКАНЬ ВРЕМЕН
Шьет так же увлеченно, как и рисует, то есть днем и ночью, не обращая внимания на время. И только, вдруг очнувшись, понимает: оказывается, целые сутки прошли, а у нее в сухом остатке заброшенный быт, сотня пропущенных вызовов и сообщений на телефоне, зато на манекене – чудо чудное, чапан из кусков старой джинсы и винтажной восточной ткани. Или сумка-торба: на нее ушел большой фрагмент старинной казахской вышивки. Или роскошный длинный жилет, расшитый старыми советскими монетками, которые она оттерла нашатырем.
А все это вместе – будущая коллекция в казахском национальном стиле, но современном прочтении. И даже название уже готово: «Киіз хаус», где заложено много смысла.
– Сначала я подумала про «киіз үй» – «войлочный дом», то есть юрту, – говорит Асель. – Но на английском языке «үй» – это «хаус», а на русском «хаус» – это почти «хаос». А у меня же на самом деле в этой коллекции полный хаос, все эти кусочки, обрывки, фрагменты. В том числе и кусочки юрты: я использую фрагменты бау и баскуров (декоративные элементы юрты, – прим. авт.). Так появилось название – само собой, но при этом удивительно точное. Потому что я делаю коллекцию из кусочков родного дома. От уже названных баскуров до отрезов старых тканей из бабушкиного сундука и полинявших джинсов ее внучки.
Кстати, даже сама идея сшить коллекцию появилась у Асель, когда она обнаружила у друзей-художников целый склад старых тканей. Они лежал и там, никому не нужные, и это было несправедливо. Потом к этим тканям добавились собственные, домашние, что-то принесли друзья, что-то нашлось на барахолке, но главное – все эти вещи и ткани с историей.
– Конечно, можно было просто купить джинсовую ткань, но это не то, – объясняет Асель. – Нет такого эффекта. А потом все эти обрезки тканей, обрывки вышивки, украшения – они какие-то живые. Я вижу эти кусочки, и они начинают меня звать. И объяснять, что с ними делать.
Волшебным образом эта идея казахстанской художницы – использовать старинные или просто ненужные ткани – совпала с общемировой тенденцией. В 2019 г. апсайклинг (в переводе с английского – «повторное использование», изготовление новых вещей из переработанных или старых материалов) объявили словом года по версии кэмбриджского словаря. Британцы тогда писали, что по сравнению с 2011 годом слово «апсайклинг» стали использовать на 181% чаще.
За время пандемии, когда в мире заговорили о перепотреблении, необходимости сокращения производства вещей и уменьшении влияния на климат, эта тенденция усилилась. Не только известный своей давней приверженностью к апсайклингу французский дом моды Maison Margiela (его основатель Мартин Марджела еще в 1980-х создавал модели из распоротых и перевернутых изнанкой вверх вещей), но и другие большие бренды занялись переделкой винтажной одежды, причем не только своей собственной.
Кстати, Асель Кенжетаева тоже переворачивает вещи изнанкой вверх. В ее коллекции есть черный чапан из старой ткани с вышивкой: безымянная мастерица работала так аккуратно, что изнаночная сторона так же хороша, как и лицевая. А по дизайну даже, пожалуй, интереснее.
По словам художницы, в коллекции будет 40 вещей, как положено для показа. А в качестве моделей, когда он состоится, выступят друзья Асель. Люди известные, тоже с историей. Асель уверена: ее вещи «вытащат» из знаменитых казахстанских женщин что-то неожиданное.
– Я не знаю, как и почему это происходит, – объясняет художница, – но когда наша женщина надевает традиционную национальную одежду или украшения, с ней случается нечто вообще интересное. То есть вот сейчас я вся в черном, и я просто современная женщина. А как только накину на себя чапанили украшение – сразу начнется... У кого-то заиграет этакая свободная кочевница, у кого-то, возможно, наоборот, тихая восточная женщина, у всех по-разному. В этом идея моей коллекции: чтобы в наших девушках что-то проснулось.
ЕЕ РЕГУЛЯРНО ОБВИНЯЮТ В ФЕМИНИЗМЕ, А ОНА В ОТВЕТ ОТШУЧИВАЕТСЯ, ЧТО НИЧЕГО ПОДОБНОГО, ОНА ИЗ ТЕХ, КТО СЧИТАЕТ: НУ ЛАДНО, МУЖЧИНЫ ТОЖЕ ЛЮДИ. ЕЙ ГОВОРЯТ, ЧТО ОНА СВОИМИ КАРТИНАМИ С ОБНАЖЕНКОЙ ПЫТАЕТСЯ УНИЗИТЬ ТЮРКСКУЮ ЖЕНЩИНУ, А ОНА ВОЗРАЖАЕТ: НАОБОРОТ, ПОСМОТРИТЕ, КАК ЭТО ПРЕКРАСНО!
СКРЫТОЕ В ОБНАЖЕННОМ
Это вообще едва лине главная тема в творчестве Асель Кенжетаевой: увидеть, а может, разбудить в современных женщинах что-то потаенное, скрытое. Отсюда – «обнаженка»: без одежды, без «брони» человек, с одной стороны, беззащитен, с другой – искренен. Отсюда присутствие почти на всех ее картинах национальных украшений тумары-обереги и ожерелья-алка, не прикрывая обнаженную грудь, вытаскивают идентичность ее героинь.
– На самом деле я не знаю, как это случилось, что у меня на картинах появились старинные украшения. Это пошло, и все. Сами по себе казахские украшения всегда меня тянули, мне хотелось их носить, а потом захотелось рисовать. Наверное, таким образом я показываю некий генетический или исторический код, который дожил до дня сегодняшнего и сможет жить дальше, быть может, в новых изделиях. Причем это происходит неосознанно, как у всех художников. Я просто полностью отдаюсь процессу и делаю так, как я делаю.
Она всегда делает так, как она делает , и не обращает внимания на пересуды. А они всегда возникают, что бы она ни сотворила. Ее регулярно обвиняют в феминизме, а она в ответ отшучивается, что ничего подобного, она из тех, кто считает: ну ладно, мужчины тоже люди. Ей говорят, что она своими картинами с обнаженкой пытается унизить тюркскую женщину, а она возражает: наоборот, посмотрите, как это прекрасно!
– У нас просто какое-то очень странное отношение к женщине. Она вроде бы присутствует, но только в быту. А что насчет духовности? Нет, отвечают, ни в коем случае, где женщина и где духовность... А что насчет нравственности? А вот здесь – пожалуйста: казашке нельзя это, а еще это, и еще вон-то – длинный список, который все время пополняется. И когда мне так говорят, я искренне недоумеваю: а откуда мы все тогда взялись, такие нравственные? Не говоря уже о том, что искусство во все времена воспевало красоту человеческого тела. Это просто изобразительный язык на протяжении не знаю скольких веков, и не только в Европе, но и везде, в принципе. Так почему у нас голое тело – это уят? Почему то, что сотворено Богом, у нас считается уятом? Мы же воспринимаем природу, им созданную, как нечто прекрасное, а почему тогда тело, тоже творение Всевышнего – это уят? Есть в этом какое-то противоречие, мне личноне понятное. И еще ладно, если у меня на картине просто голое тело, а если еще пририсую кимешек – это все, скандал...
Впрочем, Асель может пририсовать своей женщине не только кимешек, но и целую гору корпешек, на вьюченных на нее, как на верблюда. Да еще ребенка в руки, а то и не одного. Так выглядят женщины Асель Кенжетаевой в серии «Пылающая невеста. Приданое». И там любимые ею баскуры с вышитым орнаментом – это не декор, а ремни, которыми к женской спине привязана поклажа, а обожаемые украшения – скорее утяжелители, чтобы сделать еще веселее женскую жизнь (не зря они надеты на ноги, как кандалы). И пусть вас не обманывает название, – в этой серии Асель нарисовала не юных дев на выданье, а женщин, традиционно обделенных вниманием, женщин в той поре, когда на них «ездят». От 30 до 60 лет.
Эта серия была показана в прошлом году в галерее Artmeken на выставке «Права человека: пятьдесят оттенков голубого». В случае с Асель – права женщин со всеми их оттенками. Даже в такой теме художница осталась верна ярким краскам. И ярким сюжетам: то ли боевой, то ликухонный (а впрочем, какая разница?) топорик в руках одной из ее героинь вселяет надежду. Наша женщина сумеет постоять за себя и свои права. Художница в этом совершенно уверена. А будет ли она, эта женщина, при этом обнажена, как на картинах Асель Кенжетаевой, или в джинсовом чапане из ее же коллекции, не суть. Суть в том, что и то и другое вытаскивает из нашей современницы что-то потаенное, скрытое – генетический код кочевницы? Которая коня на скаку остановит, сама, одна поднимает в ветреной степи шаныраки, одной рукой качая колыбель, другой качает Вселенную...
Гульнар ТАНКАЕВА. Фото Алексея ПОСТНИКОВА и из личного архива Асель КЕНЖЕТАЕВОЙ
